– Как?

– Я был решительным, жестким и твердо намеревался взять свое.

– Ух!

– Подошел к ней и без лишних объяснений… взял и поцеловал! – Антоха махнул рукой.

– Правда? – удивился я.

– А то! – Он гордо повернулся ко мне левым боком. – Во, гляди!

На щеке Антохи красовалось небольшое, но очень яркое красное пятно.

– Она что… тебе двинула?

– Ага. Прям с размаху – хрясь!

– Больно?

– Искры из глаз, – улыбнулся Майкин, – но оно того стоило.

– Думаешь?

– Теперь она знает, что я – мужик. – Он задрал вверх подбородок.

– Круто!

В этот момент в дверь палаты постучали.

– О, это Настя! – сказал Антоха.

Ежова некоторое время работала в этой больнице санитаркой, поэтому для нее не составляло проблемы прорваться ко мне в палату. Мы с Настей дружили с первого курса. У нас с ней много общего: начиная от очков и заканчивая неуемной тягой к учебе. Мы общались одной веселой компанией: я, Антоха, Настя и две ее подружки – Марина Савина и Оля Еремеева. Все заучки.

Пришлым в этой компашке был только парень Ежовой – Рома Гаевский, брат Лены. В прошлом – гуляка и мажор, в настоящем – мажор, тусующийся среди ботаников: экземпляр, плохо изученный наукой и совершенно не поддающийся пониманию среди сверстников.

– Как ты? – Настя подвинула стул к моей кровати, села и взяла меня за свободную руку.

– Уже хорошо, – ответил я.

– Мы та-а-к испугались! – призналась она.

– Представляю! – Я улыбнулся.

– Хорошо, что у тебя оказался этот набор… первой помощи.

– Да, ношу его уже несколько лет. С тех пор, как мне однажды стало плохо от антибиотиков. Кто ж знал, что у меня еще и на укусы пчел аллергия!

– Да, ужас! – Девушка крепче сжала мою ладонь.

– Врачи предупредили, – признался я, – что, если мой организм так отреагировал, необходимо всегда быть начеку и носить необходимые лекарства с собой. Вот родители и настояли, чтобы я постоянно имел при себе этот набор, а доктор научил меня быстро делать укол себе в бедро. Но с этой пчелой вышло так неожиданно…

Я сглотнул, вспоминая.

Отец после первого приступа ежедневно проверял, есть ли препараты в рюкзаке. А я ужасно злился на него и использовал этот момент как повод для очередного спора: «Если Бог заботится обо мне, как ты говоришь, то почему ты полагаешься на медицину, а не на Бога?» Тогда он смиренно вздыхал и терпеливо отвечал, что в первую очередь я сам должен позаботиться о себе, во имя Господне используя науку и опираясь на опыт человечества, и тогда уже сам Господь изыщет способы помочь мне. Если это угодно его Божьей воле, разумеется.

Неужели он тогда был прав? Ведь оказался же в автобусе один-единственный человек, который знал, как нужно действовать в экстренной ситуации? Не будь Лены, никто бы и не понял, что нужно искать лекарства и немедленно применить их…

– Самое главное, что все позади! – оптимистично заметила Настя.

– И что ты на верном пути, – подмигнул Антоха.

И тут дверь отворилась, и молоденькая медсестра пропустила в комнату высокого темноволосого мужчину с бородой и в подряснике.

– Ой, а вы к кому? – спросила Настя, оборачиваясь.

Я задержал дыхание. Та часть моей жизни, которой мне так не хотелось делиться ни с кем, даже с друзьями, внезапно ворвалась в палату в самый неподходящий момент.

– К Женьке, – тихо произнес Антон и встал. Майкин был единственным, кто знал о моей небольшой тайне. Он сделал несколько шагов по направлению к мужчине и замер, не зная, стоит ли ему поздороваться с ним за руку или лучше поклониться: – Отец Иоанн. – Кивнул, подавая священнослужителю руку.

– Антоний! – поздоровался с ним батюшка.

Я осторожно вытянул ладонь из руки Ежовой.