Он сел, потянулся за рюкзаком и вытащил оттуда планшет. Статьи, которые он загрузил, помогут ему отвлечься от этого мира и перенестись в другую, куда более грандиозную вселенную. Самое лучшее в размышлениях о пространстве – это то, настолько оно огромное: ведь по сравнению с ним всё остальное начинает казаться мелким. Наверное, именно поэтому ребята в школе совершенно не интересуются ни пространством, ни вселенными. В их жизни просто нет ничего такого, что им хотелось бы уменьшить.

Конечно же, он ошибался. Ты ведь знаешь это, правда? У каждого из нас есть нечто такое, что нужно уменьшить, сделать более управляемым. Каждый, так или иначе, страдает. Вот что делает нас людьми.

Первый всполох молнии мелькнул за окном. Финн отсчитал несколько секунд и услышал дальний раскат грома.

Он отправился на кухню до того момента, как бабушка пришла звать его. Финн знал, что ей не нужно никаких извинений, но всё равно решил попросить прощения.

– Я приготовила горячий суп. Специально ждала, когда закончится жара, чтобы насладиться хорошим супом!

Она отодвинула для внука деревянный стул и снова отошла к плите.

Мальчик сел и стал смотреть, как бабушка разливает густую жидкость в две глубокие миски. Это был его любимый суп – картофельный, с крупными ломтями бекона.

– Возьми хлеба!

Бабушка протянула ему корзинку с домашним хлебцем. Тот даже не успел остыть. Финн оторвал горбушку и окунул её в суп. Проглотил, почувствовал, что тепло разлилось по всему телу.

– Вкусно?

– Как всегда, ба. Прости меня.

– Забудь. Давай ешь!

Как ни противно было это признавать, но отец оказался прав. Вот что нужно Финну: здесь, на кухне, он по-прежнему чувствовал себя в полной безопасности. А от одной бабушкиной улыбки мир становился гораздо светлее. У неё была особенная улыбка, лучившаяся в её глазах. Он хорошо запомнил Пасху, которая была как раз после смерти Фейт. Именно тогда бабушка настояла на том, чтобы жизнь для мальчика продолжала идти своим чередом. Она взяла внука за руку и повела по своему огромному саду, помогая отыскивать разноцветные пластиковые яйца, спрятанные так, чтобы их мог найти ребёнок. Его мать, бледная и молчаливая, тихо сидела на веранде, отец не покидал её, как будто она в любую секунду могла не выдержать и сорваться.

Бабуля помогла Финну пересчитать яйца в корзинке и смеялась, когда он твердил, что их ровно «дидинадцать». Потом он потянулся, дотронулся до её щеки и сказал что-то про «морщинистые глаза». Папа услышал и резко повернулся к нему: «Финн! Это невежливо». Но она шикнула на него и велела замолчать, а внуку сказала, что он может сколько хочет говорить о её морщинах. И это было здорово, потому что мальчик любил эти красивые складочки, которые появлялись лишь для него одного. В то время улыбки в его семье стали большой редкостью.

Впрочем, если подумать, с тех пор почти ничего не изменилось. Финн отложил ложку, сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Ба, я должен знать, почему мама пропала.

Если его вопрос и застал её врасплох, она ничем этого не выдала. Глядя в её серые глаза, Финн продолжил:

– У неё появился другой мужчина? Она ушла от папы?

«И от меня тоже». Чем дольше он думал об этом, тем сильнее склонялся к тому, что развод был наиболее очевидным ответом на все вопросы. Бритва Оккама: самые простые теории всегда самые верные. Кроме того, Финн собственными ушами слышал, как в течение последних недель ссорились его родители. Наверное, сейчас мама где-то обустраивает свою новую жизнь.

– Ах, нет же! Ничего подобного! – Лицо бабушки посуровело, как бывало, когда она сердилась на кого-то в городе. – Кто тебе такое сказал?