– Ну да.

– То есть, жертва? – не унимался мужчина.

Бариста хитро сщурился. Олег так охренел, что рассмеялся и снова перешел на «ты»:

– Но тогда тем более получается, ты не должен давать мне ее телефон!

– Ой да при чем тут, – махнул рукой мальчик. Он опустился к стойке и перешел на шепот, – я сразу понял, что это из-за тебя она сюда больше не ходит. А мне она нравилась, – он скромно улыбнулся, – так что, чем быстрее вы разберетесь, тем быстрее она вернется.

Это было так трогательно, что, как Олег ни старался, не смог удержать уголки губ неподвижными. Он почувствовал себя пирожным, из которого после надреза льется теплый горячий шоколад. Ему захотелось сделать для этого нелепого, зататуированного существа что-то приятное.

– Ты можешь сам ей позвонить, – благословил Олег, хотя и сомневался, что среди желаний Сони есть пункт о встречах с несовершеннолетними.

– Зачем? – снова удивил его алогичностью ответов парень. Олег запутался и решил не развивать тему.

Он вышел, вертя смартфон в руках. Звонить не хотелось совсем, но, опять же, оттягивать момент – все равно, что расписываться в контрпродуктивности. Олег нажал кнопку вызова.

Пятый гудок прервался.

– Алло?

Есть два типа людей: у первых нота «а» звучит ниже «о», у вторых, наоборот, мелодия слова идет на понижение. Соня относилась к последним. И это была она.

– Соня, – начал Олег после паузы, – Соня, привет.

– Привет, – вопросительно растянула девушка. Надо же. Она его не узнала.

– Это Олег.

– О, – только и ответила она. Он ждал, что она добавит хотя бы «привет», но Соня молчала.

– Извини, что я тебе звоню. Твой номер у меня…

– Олег, какое счастье, что ты позвонил! – перебила она, – я и сама хотела уже тебя разыскивать.

«Чушь собачья, – с раздражением подумал Олег, – иначе бы ты появилась в кафе. Хотя, мало ли, что у нее в голове, учитывая…» – Олег скривился, поймав себя на анализе ее действий. Что такое?!

– Я хочу извиниться, – тараторила Соня. – Прости меня, пожалуйста. Я подумала – ты прав, ты абсолютно был прав, что не послушал меня.

– Так, – насторожился Олег.

– Пожалуйста, прости меня и забудь все, что я сказала. Хорошо? Я думала только о себе, так нельзя. Ты бы знал, что со мной было! От стыда не могла уснуть до семи.

– Хорошо, – тупо сказал Олег. Тирада была горячей и неожиданной. И вроде непритворной.

– Вот и славно! Ты был прав, это болезнь, наверное. Да и, что уж, я знала, что ты откажешься. Но, ты пойми. Я обязана была попробовать, – на выдохе произнесла Соня, – ты понимаешь?

У Олега запершило в горле.

– Понимаю.

– В любом случае, я справлюсь. И спасибо тебе! Я надеюсь, никаких необратимых неудобств я не причинила?

– Нет, ты что, я нормально, – удивился Олег.

– Я про жену, – пояснила Соня, – мало ли.

– А. Нет. Ну кроме того, что мы поругались из-за зубов, – зачем-то добавил он.

– Из-за зубов?

– Ну да, – Олег не знал, то ли пересказывать их диалог, то ли не стоит.

– Понятно.

Ей ничерта не было непонятно, но она не спросила. Какое-то время в трубке висела тишина.

– Ну пока, что ли? – спросила Соня.

– Пока.

Она повесила трубку. Надо же, как просто и хорошо разрешилось. Просто и хорошо, и как-то неправильно.

Нужная Соня Ястребова оказалась в поиске фейсбука на третьем месте. Олег зашел на ее страницу и с изумлением обнаружил себя у нее в друзьях.

«Вот и все, что нужно знать о слове «друг» сегодня», – пробрюзжал Олег.

Страница не обладала никакими признаками болезни. Никаких суицидальных постов. Друзья ставят лайки, все в порядке. Он крутил колесико мышки, пытаясь найти сам не зная, что.

Цитата из фильма, ссылка на концерт, стихотворение. Грустное, да. Но слова в рифму всегда грустные – поэзию Олег не любил.