– А что ты тут делаешь? – бесцеремонно спросила она.

Уф, я уж думала, придется самой интересоваться!

– Дика… – парень сглотнул и продолжил: – Она в бреду твердит, что надо полить цветы. Она… не успела…

Его лицо сморщилось, и он поспешно отвернулся.

– Не переживай, сейчас польем! – пообещала Дика.

Меня она не представила. То ли думала, что мы уже знакомы, то ли просто забыла.

А сам Джонатан почти ничего вокруг не замечал. Кажется, он горевал искренне.

Дурочка эта Дика, раз не ценила такой любви!

– Спасибо, – тихо сказал он. – Комендантша ключ не дала. Пришлось в окно лезть.

Ничего себе, ведь третий этаж!

– А тут заперто, – продолжил он. – Думал уже, грызть придется.

– Грызть?! – переспросила я.

Парень словно не слышал.

– Джонатан – из рода бобров-оборотней, – пояснила Найри через плечо.

Я сглотнула.

Зато теперь понятно, почему лесопилка!..

– Прошу! – Найри наконец справилась с замком и распахнула дверь.

А за ней цвели и пахли настоящие джунгли. По окну и стенам вились лианы, от ярких бутонов рябило в глазах, и разглядеть стол, кровать и тумбочку удалось не сразу.

Хотя видно, что тут живет молодая девушка. На кровати небрежно брошены темно-зеленое платье и кружевная сорочка, а у полускрытого растениями зеркала теснились баночки и пузырьки.

Я сглотнула и зажала нос. Густо пахло травой, навозом, прелой листвой и цветами…

Если Дика пыталась развести такую же красоту в ванной и на кухне, то неудивительно, что уборщица с ней ругалась!

Конечно, это не повод для убийства. Но ведь Мора не убивала? Или убила? Я совсем запуталась.

А что, если… В голову пришла ужасная мысль. Господин Бышков говорил, что Мора раньше совершила преступление из ревности. Вдруг это была ревность к нему? А ведь Дика тоже от него без ума.

Я мотнула головой. Глупости. Декан у нас кумир студенток, всех влюбленных извести никакой магии не хватит.

Найри и Джонатан таскали воду и занимались растениями, а я топталась на пороге.

– Что здесь происходит?! – проскрежетал вдруг неприятный женский голос.

Брр, как ножом по стеклу!

Мы дружно обернулись. В коридоре обнаружилась разгневанная Беата.

Спалились!

– Поливаем цветы, – сообщила Найри и продемонстрировала коменданту лейку.

– Как вы сюда вошли? – продолжила допрос кикимора.

– Дика оставила мне ключ! – доложила Найри.

Кажется, Беату она побаивалась.

– А вы? – и указующий перст кикиморы ткнул сначала в меня, потом в Джонатана. – Проникли без спроса? К декану, немедленно!

Оборотень молчал, а я вздохнула. Придется раскрыться.

– Не надо к декану, – и вынула из кармана записку господина Бышкова. – Вот, пожалуйста.

Кикимора взяла бумагу, словно ядовитую змею. Развернула, вчиталась – и скривилась, как от лимона.

– Он совсем уже… – она резко умолкла и обернулась на звук шагов.

Захотелось протереть глаза. Как тут оказался Поль? И, главное, так не вовремя!

– Что вы делаете в женском общежитии, господин де Лакруа? – ядовито поинтересовалась кикимора.

А, ну да. Он же преподавал в институте, так что они знакомы.

– Добрый день, Беата, – кивнул Поль и улыбнулся мне. – Я искал свою невесту. Здравствуй, Аля!

На мне скрестились удивленные взгляды.

Я покраснела и шагнула к нему.

– Привет, Поль!

Все равно из затеи с обыском ничего не вышло.

Поль осторожно обнял меня и коснулся губами волос.

– Я скучал, – сознался он тихо-тихо.

Как будто не было неприятного разговора и странных претензий.

– И я, – шепотом ответила я, прижимаясь щекой к его груди.

И отшатнулась.

Поль мгновенно напрягся.

– Что?

– Меня что-то обожгло! – выпалила я, потирая горящее лицо.

Он прищурился, сжал губы и ощупал свою грудь и шею. Видимо, сам он жара не чувствовал.