Следующий этап связывает национальную и региональную культуру новыми по характеру связями: не представляя себя вне «большого целого», регион ощущает собственную значимость и стремится влиять на судьбу «целого». Таким образом, он на этом этапе превращается в форму существования национальной культуры, одновременно обеспечивая ее развитие, сохранение внутреннего динамизма. Другой формой влияния региона может быть исполнение им специфической хозяйственно-экономической роли (например, обеспечение выхода к Балтийскому морю или к Тихому океану), иногда с политическим оттенком («уральский» или «петербургский» след в политической истории современной России). Еще одно проявление подобной тенденции связано со стремлением представителей региональных культур оказывать влияние на изменение духовного климата в стране в целом. На наш взгляд, такой феномен русской культуры 70-х гг. ХХ в. как появление сибирских писателей-«деревенщиков» стал не только явлением в искусстве, но и выступил индикатором нравственного состояния общества.

Интересно, что не всякий регион продуцирует свою, региональную культуру. Так, можно говорить о региональной культуре применительно к Уралу, Сибири, Югу России. Однако области центральной России не могут быть рассмотрены как феномены региональной культуры, исторически они находятся в рамках «материнской» русской культуры. Отдельными территориями можно назвать Русский Север, который воспринимается как квинтэссенция русской культуры, связанный с другим древнерусским центром – Новгородом, и собственно столичные центры – Москву и Петербург.

Принадлежащие региональной культуре личности и произведенные в ее рамках артефакты становятся определенным образом маркированными: они получают статус атрибутов данной культуры. Не отрицая их национальной принадлежности (феномены русской культуры), они становятся еще и региональными репрезентантами, что можно обнаружить и в личностных характеристиках (ср. закрепленные в обыденном сознании – «москвич», «петербуржец», «сибиряк», «донской казак») и в артефактах (камнерезное искусство как «визитная карточка» Урала).

Региональная культура, таким образом, становится интегрирующим началом жизни конкретной территории, определяемая условиями существования людей и определяющая формы их существования.

Поскольку изучение регионов сегодня ведется в разных аспектах: в геополитическом (в контексте проблем глобализации и регионализации), в социологическом (анализируется деятельность определенных социальных групп, и прежде всего – политических элит), в историко-краеведческом (описываются специфические особенности жизни в данной территории), демографическом (рассматриваются проблемы расселения населения, размещения трудовых ресурсов, характера и динамики миграций), возникает насущная необходимость рефлексии оснований становящейся науки – региональной культурологии.

1. Боровикова Р. Типологические черты художественной культуры Сибири. Новосибирск, 1999.

2. Быкова А., Рыженко В. Культура Западной Сибири: история и современность. Омск, 2002.

3. Ляпкина Т. Архитектоника культурного пространства Восточной Сибири. Конец XVII – начало XX вв. СПб., 2006.

4. Мурзина И.Я., Мурзин А.Э. Культура Урала: очерки становления и развития региональной культуры. В 2 частях. Екатеринбург, 2006.

5. Шамес Л.Я. Культурное пространство Юго-Восточной Сибири (Предбайкалье): традиции и современность. В 2 книгах. СПб., 2006.

Среди понятий, которыми активно пользуются для описания современного мира, слово «регион» по частотности употребления занимает одно из ведущих мест. Однако, как это часто бывает, полисемантичность иногда затрудняет понимание исследуемого объекта. Идя от изначального понимания слова «регион» (от лат. regionalis – местный, областной), аналитики делают акцент на территориальном факторе, географически локализованном, играющем значительную роль в при обращении к широкой социально-территориальной общности. Отождествление понятий «регион» и «территория» позволяет исследовать прежде всего проблемы управления отдельными частями отдельных стран, возникающими в русле более общих процессов либерализации, и обусловленных ростом влияния местного самоуправления.