Дюги отмечает, что было бы неправильным подходить к социальной жизни только с физической или биологической точки зрения: факт сознания неотъемлем от социальной жизни, и последняя не может изучаться без признания этого факта. Воля к жизни, чувство самосохранения диктуют нам, что в обществе мы находим приют и защиту, и ведут к развитию чувства солидарности. Это, однако, не означает, что следует принять теорию общественного договора: люди никогда не жили раздельно, а потому и не могли «потом договориться». Солидарность и общество – явления естественные, хотя в понятие «естественного» и следует включить такие «факты», как индивидуальное сознание, человеческая воля, солидарность.

Солидарность по сходству есть солидарность сознательная: люди знают, что она у них имеется – и как соображение выгоды, и как подсознательное чувство. Такого рода солидарность вначале возникла в небольшой группе и только постепенно сформировалась в общечеловеческую солидарность.

В основе солидарности из-за разделения труда лежит неравенство людей: люди имеют разные потребности и разные способности, и эти различия увеличиваются с ходом человеческой истории. Правильно понятая идея равенства – это не идея полной одинаковости людей, а идея их равноценности, связанности, взаимозависимости. Разделение труда есть признак высокой степени развития высокодифферен-цированных индивидуумов и вместе с тем высокой степени развития общества. Чем больше люди специализируются, тем меньше они могут прожить изолированно, вне общества: степень социальной интеграции есть функция степени индивидуализации.

Право и государство имеют служебное, функциональное значение; они должны быть внешним проявлением солидарности, соответствовать ей. Дюги говорит в этом смысле об объективном праве и придает ему прагматический, целеустремленный характер. Государство обязано не только защищать личность, но и способствовать ее развитию; оно должно иметь право интервенции в жизнь общества, но в то же время на него должны быть наложены и обязанности, которых оно до тех пор не имело. При всем этом должна соблюдаться формула: социальное и индивидуальное развитие идут рука об руку и друг без друга невозможны.

В своих многочисленных трудах Дюги показывает, как на основании принципов объективного права следует приступать к законодательству, которое обеспечило бы прогресс человека и общества, содействовало солидаризации людей и наказывало за нарушение солидарности. Объективное право стоит выше законодательных палат. Закон делается таковым, только если он соответствует принципам солида-ризма, в противном случае это только узаконенное бесправие. Имущественные права отдельных лиц подлежат защите, поскольку это соответствует их социальной функции.

Расовая теория. В противовес позиции сознательного характера социальной жизни (Л. Дюги) авторы расовой теории сущности государства в значительно большей мере учитывают роль биологических факторов. Одним из основателей расовой антропологической школы в социологии был французский социолог и писатель Ж. А. де Гобино (1816–1882). Согласно его теории «высшие» расы призваны господствовать в мире, «низшим» расам по своей природе предназначено находиться в подчинении у «высших».

В период своего создания расовая теория обосновывала правомерность колониальных захватов развитыми странами отсталых народов Азии, Африки, Латинской Америки. В 1930-е гг. она стала теоретической основой построения расового государства в Германии, в Южно-Африканской Республике. Гитлер говорил: «Мы хотим произвести отбор слоя новых господ, слоя, который будет сознавать, что он имеет право на основе своей лучшей расы господствовать, слоя, который сумеет установить и сохранить без колебаний свое господство над широкой массой».