Следует признать, что для нумизмата, технолога или историка искусства существует весьма мало отличий между пятифранковой монетой до и после приостановки свободы перечеканки серебра. В то же время для них австрийский серебряный гульден, даже периода между 1879 и 1892 г., представляется фундаментально отличным от бумажного гульдена. Остается лишь сожалеть, что такие поверхностные различия до сих пор играют какую-то роль в экономико-теоретических дискуссиях.

{Вагнер[46] пишет о деньгах, обладающих материальной ценностью, частично обладающих материальной ценностью и не обладающих материальной ценностью[47]. Эти термины нельзя признать ни корректными, ни удачными. Прежде всего следует отметить, что на практике не существует денег, материал которых не имеет никакой ценности, так как для изготовления таких денег пришлось бы использовать неограниченное благо, подобное воздуху или воде. Бумага, на которой печатают банкноты, не лишена ценности и – поскольку она обладает пусть и очень малой ценностью – все же представляет собой ценное благо. Тем самым исчезает основание для различения между деньгами, не обладающими материальной ценностью, и деньгами, частично обладающими материальной ценностью, и деление на три группы должно уступить место делению на две. Однако избранные выражения не подходят для наименования и этих двух групп. Наряду с трехчастной классификацией, которую он, впрочем, лишь бегло упоминает, Вагнер вводит деление денег на две категории, используя в качестве их названий понятия денег, обладающих материальной ценностью, и денег, не обладающих материальной ценностью, причем последние он обозначает еще и термином «кредитные деньги». Гельферих, построивший также двухчастную классификацию, говорит о полноценных и неполноценных деньгах[48]. Оба терминологических ряда вызывают сильные сомнения ввиду некорректной трактовки формирования ценности денег. Они способствуют тому, что читатель может увидеть принципиальные различия там где их не существует. Кроме того, нам представляется не вполне безопасным использование выражений, потакающих распространенным заблуждениям в отношении денег и их ценности.

Кнапп проводит различие между гилогенными и автогенными платежными средствами. Обе эти разновидности готовы стать платежным средством уже в силу материалов, из которых они сделаны, но они становятся платежными средствами только в процессе использования этих материалов. Затем, однако, опять появляются хартальные платежные средства, не обладающие этим свойством, – вот их-то и нужно было бы назвать автогенными[49]. Вся эта терминология держится на государственной теории происхождения денег и ее специфической трактовки денег как платежных средств[50].

Уже самое краткое размышление показывает оправданность использования таких терминов, как товарные деньги, кредитные деньги и декретные деньги[51].} Наша трехчастная классификация не есть род терминологической гимнастики. Теоретическое обсуждение, ведущееся на протяжении всей книги, должно продемонстрировать полезность концепций, лежащих в ее основании.

Отличительной чертой товарных денег является использование в качестве денег товара в предметно-технологическом смысле слова. Для целей настоящего исследования совершенно безразлично, какой именно товар при этом используется. Важно то, что именно некий товар является деньгами и что деньги являются именно товаром. Декретные деньги имеют совершенно иную природу – для них решающим обстоятельством является штамп. Штамп, а не предмет, на который этот штамп наносится, придает этому предмету статус денег. Наконец, кредитные деньги представляют собой требование, исполнение которого отнесено в некий момент будущего, используемое в качестве общепризнанного средства обмена.