IV. Чем выше идеологическая унификация членов подчиненных сегментов системы, тем более развита их структура политического руководства, тем сильнее поляризация господствующих и подчиненных сегментов системы.

V. Чем сильнее поляризации господствующих и угнетенных, тем более насильственным будет конфликт.

VI. Чем более насильственным является конфликт, тем больше структурные изменения системы и перераспределение недостающих ресурсов.

В приведенной таблице сделанные Марксом допущения о природе социальной действительности и ее ключевых причинных связях выражены пропозиционально. Именно благодаря этой пропозициональной форме можно будет надолго сохранить вклад Маркса в современную социальную теорию.

Георг Зиммель и конфликтный функционализм. Г. Зим-мель стремился сформулировать такие теоретические суждения, которые в своей совокупности уловили бы форму базисных социальных процессов, – подход, который он назвал формальной социологией. Сначала он попытался на основе своих собственных размышлений создать абстракции формальных свойств процессов и событий в самых разнообразных социальных контекстах. При этом Зиммель надеялся развить абстрактные положения, которые позволили бы выделить наиболее фундаментальные социальные процессы, лежащие в основе всех образцов социальной организации. Именно здесь, в этой деятельности, его гений проявился гораздо очевиднее, чем в кратком очерке, посвященном конфликту5, который послужил главным источником современной социологической теории конфликта.

Подобно Марксу Зиммель считал, что конфликт в обществе неизбежен и неотвратим, он полагал, что социальная структура состоит не столько из господства и подчинения, сколько из разнообразных, неразрывно связанных процессов ассоциации и диссоциации, которые можно отделить друг от друга только в ходе анализа: «Структура, возможно, есть sui generis, в которой мотивация и форма циклически взаимодействуют друг с другом, и только для того, чтобы иметь возможность описать, понять ее, мы post factum сопоставляем обе эти тенденции, считая одну из них монистической, а другую – антагонистической»6.

Причина, по которой Зиммель придает этому положению особое значение, отчасти заключается в его «организмической» точке зрения на социальную действительность: обнаруживая формальные свойства, социальные процессы, очевидно, носят системный характер – замечание, которое, несомненно, выведено из организмических доктрин, господствовавших в социологии в его время. Этот деликатный органицизм заставляет Зиммеля отыскивать те последствия конфликта, которые ведут к сохранению социального континуума, а не к его изменению: «Конфликт, таким образом, предназначен для решения любого дуализма – это способ достижения своеобразного единства, даже если оно достигается ценой уничтожения одной из сторон, участвующих в конфликте. Здесь мы можем провести некоторую параллель с тем, что, как известно, наиболее сильный симптом болезни – это попытка организма избавиться от нарушений и повреждений, вызываемых конфликтами его частей»7.

В явном противоречии с гармонией, которая обязательно подразумевается этим органицизмом, Зиммель постулировал для отдельных единиц органического целого внутренний «импульс враждебности», или «потребность ненавидеть и бороться», хотя этот инстинкт и смешан с инстинктами любви и страсти и ограничен действием общественных отношений. Следовательно, Зиммель считал, что конфликт выражает не просто столкновение интересов, но и нечто большее – нечто такое, что возникает на основе инстинктов враждебности. Подобные конфликты могут либо обостряться из-за столкновений интересов, либо смягчаться – как благодаря гармонии отношений, так и вследствие инстинкта любви. Однако в конечном итоге Зиммель все же считает, что одним из конечных источников конфликта является внутренняя биологическая природа людей – «актеров».