— Что ты предлагаешь?

— Сказать правду Даше и подумать над тем, чтобы нам с тобой наконец-то быть вместе.

Валентина растерялась, уставилась на него ошарашенными глазами, в которых снова появились слезы.

— Буду говорить о себе, — продолжил Юрий и глубоко вздохнул, набираясь храбрости, — все эти годы без тебя была не жизнь. Существование, не больше. Я постоянно думал о тебе. Первый раз подъехал и подкараулил тебя у подъезда. Ты выпорхнула под руку с мужчиной и села в его крутой автомобиль. Через года три я снова решил проверить, как ты, навел справки и мне сказали, что ты замужем и у тебя есть ребенок. К сожалению, я тогда не знал, что он от меня, иначе любым способом утащил бы за собой. Третий раз было случайно – я увидел тебя с мужем в ресторане. Ты выглядела счастливой, улыбалась, он тебя обнимал. Я еще раз убедился в том, что ты не нуждаешься в моем присутствии, хотя мне было очень больно видеть тебя с другим.

Валентина, практически не моргая, смотрела на него и когда он закончил, тихо спросила:

— А у тебя нет семьи? Ты так и не женился?

— Я женат, но этот брак был обречен с самого начала, поэтому сейчас я не раздумывая разведусь и готов начать новую главу. С тобой.

— А дети? В этом браке у вас есть дети?

— Нет.

Они оба нервничали: Валентина теребила бумажную салфетку и смотрела на Юрия большими испуганными глазами, а у него дрожали и руки, и голос. Но для обоих этот диалог был в радость, они были счастливы вот так сидеть напротив друг друга, ловить взгляды, позволять себе мечтать о том, что не смогли воплотить в жизнь двадцать лет назад.

Юрий указал рукой на сырники и поднял руку, чтобы к нему подошел официант:

— Ты даже не притронулась, они уже остыли.

Когда к столику подошла девушка-официант, он попросил подогреть сырники и принести счет.

Далее их разговор полился намного легче, они вспомнили школьные годы, выпускной, который провели в обнимку, поделились мечтами, в каких странах хотели бы побывать, и даже выбрали страну, куда поедут в самое ближайшее время на юбилей Валентины.

Из кофейни они вышли, держась за руки. Юрий уже все для себя решил. У него в груди все бурлило, как будто он выпил какую-то волшебную смесь, вроде живой воды. Ему хотелось кричать от счастья! Все вокруг казалось таким красивым: и серый неубранный снег, и кусачая вьюга, и хмурые прохожие.

Нет, он не помнил себя таким счастливым, как в данную минуту, и сомнений в том, что он поступает правильно, у него не было.

— Давай вот что сделаем, — он остановился и, не выпуская ее руки из своей, четко, как по слогам, сказал: — Сначала мы поедем к тебе, соберем твои вещи, потом ко мне, соберем мои вещи, и потом поселимся в гостинице, я знаю одну неплохую на Садовом кольце.

Валентина не поняла его:

— А мне зачем собирать вещи? И почему мы должны жить в гостинице?

— Потому что я не хочу жить в квартире твоего мужа.

— Это моя квартира. Мы расстались с Геной незадолго до его смерти, и там я жила и живу одна.

Юрий замер, обдумывая слова любимой женщины и Валентина воспользовалась паузой и принялась его уговаривать:

— Зачем нам жить по гостиницам? У меня прекрасная небольшая квартирка.

Юрий ее перебил:

— Все равно это не по-мужски. Я хочу, чтобы у нас была своя жилплощадь. Только твоя и моя.

— Ну пока в моей поживем, — не уступала Валентина, — а когда купим для нас — сразу переедем.

Юрию пришлось уступить, и они направились смотреть жилище Валентины. Оно оказалось совсем не маленьким и очень нескромным, но Валентина не сдавалась:

— Ну осмотрись! Здесь нет ничего от моего мужа. Он никогда тут не был. Это только моя квартира. Да, хорошая, но моя. И пока мы не купим новую, я настаиваю, чтобы мы жили тут.