– А ты его портила? – спросил он, втыкая рогатину в землю рядом с костром.

Я от неожиданного вопроса вдохнула дым и закашлялась. Представляю на что похоже мое личико присыпанное пеплом.

– Кого? – я с укоризной уставилась на алорнца, посмотри-де, что натворил своим любопытством.

Однако его это не проняло.

– Ну, поле это, – не унимался эльф.

– Да не трогала я это поле! Нафиг оно мне сдалось! – рявкнула на него, протирая слезящиеся от дыма глаза, – меня даже в деревне не было, я в Равенхальме с Анеей была, целый месяц! Я травница, людей лечу. Эльф…алорнцев вот, в лесу собираю как, блин, грибы!

Эльф ошарашено заморгал, как маленький ребенок, который чему –то очень сильно удивился, потом обиженно поджал губы и замолчал. Я, фыркнув, еле сдержала улыбку, настолько трогательно это выглядело. Ладно, признаю, я грубиянка, зато вопросов лишних не задают.

Напившись травяного отвара, который здесь заменял чай и съев остатки сухарей, снова пошагали дальше. Эльф все так же пошатывался, но шел молча, только сопел сосредоточенно.

Меня потихонькку начинала грызть совесть за неоправданную грубость. Ну и пусть молчит, подумаешь, обиделся. Нечего не в свое дело лезть. Как будто это я его вопросами донимала, кто он и почему его чуть не утопили, и как ему такому спеленатому удалось сбежать.

Уже в сумерках нашли подходящую для ночевки, окруженную с трех сторон колючими кустами, поляну. Разожгли небольшой костер из веток, молча приготовили еду и так же, в тишине, поужинали.

– Послушай, – примирительным тоном сказал он после того как все было съедено и я наслаждением отхлебывала горячий отвар из кружки, – я понял, что поле ты не трогала. И то, что ты не ведьма, я тоже понял. Но объясни мне, пожалуйста, что такое «нафиг»?

Я смутилась, нужно быть более сдержанной на язык, а то такими темпами придется объяснять ему особенности русского матерного.

– Ругательство это, вот «фига» – пояснила я, и показала ему всем известную фигуру из трех пальцев, вздохнула, – извини меня, я не имела никакого права на тебя орать.

Эльф хмыкнул и повторил мой жест.

– Да, понимаю, я тоже устал, – он задумчиво покрутил фигой у себя перед носом, – это то, что я думаю?

Он указательным и средним пальцами изобразил идущего человечка, не убирая большой палец.

– Ну, в общем да. Оно самое. Как твои синяки поживают? – я перевела разговор с лингвистических изысков на более приземленные темы, – у меня есть кора ивы и морана. Если больно, можно заварить.

– Все хорошо, не нужно, – он очаровательно улыбнулся и успокаивающе похлопал меня по предплечью.

Удивительно, почти нормальный человек, то есть эльф, то есть алорнец, и снобизм куда-то исчез. Я невольно заулыбалась в ответ.

– Ну, тогда давай на ночлег устраиваться, устала я сильно. Два дня на ногах. Да и ты тоже, не по парку прогуливался.

Эльф решил, что спать он будет рядом с костром. Накидал подстилку из травы и веток, и вытянулся рядом с огнем, укрывшись своим камзолом.

Я, по старой привычке, устроилась в корнях большого дерева. Достала из мешка несколько стебельков отпугивающей всяких ползающих и летающих травы. Раскидала её вокруг себя. Завернулась с головой в плащ, чтоб не донимали жужжанием. Положила под голову мешок, свернулась клубочком и очень быстро задремала. Предыдущая бессонная ночь не прошла даром.

Разбудили меня странные звуки в той стороне где находился костер. Кажется кто-то, что-то очень эмоционально сказал. Я с трудом приоткрыла, совсем не желающие открываться после крепкого сна глаза. Было холодно и темно, огонь, видимо, давно погас.

– Эй, сильно замерз? – окликнула я в темноту. А ведь я даже имени у него не спросила, теперь вот приходиться «эйкать», раз не знаю, как обращаться.