– Охренеть!

– И не говори, я вообще в шоке от услышанного.

– Погоди, а что с телом этой Аделины, которому было пять лет, когда мы перенеслись сюда? – громким шепотом спросил я.

– Она говорит, что Алена Шелюхина жива, здорова и ей недавно исполнилось двенадцать. Она живет себе с мамой и папой, как и было.

Я почесал щеку:

– Кто такая Алена Шелюхина?

– Даня, ну ты совсем балбес? Аделина!

– То есть Аделина – это душа Алены Шелюхиной, которая в двадцать втором году вышла из нее и поселилась в соседа Валеру?

– Не такой уж ты и балбес, – хихикнула Галка.

– А что стало с душой этой девочки, которой сейчас двенадцать лет?

– Этого никто не знает. Возможно, новая душа залетела в нее, но я лично думаю, что она осталась без души.

– Думаешь, это возможно?

– Если честно, мне по барабану. Главное, нас снова четверо.

– Так, хорошо, что мы делаем дальше?

– Аделина, то есть уже Валера, говорит, что сейчас сядет и проверит все мои расчеты и завтра я ей, то есть ему, перезвоню и мы решим, что будем делать.

– А Валера, как я понимаю, хочет, как и мы, вернуться в двадцать второй год, да?

– Ну естественно! Ему знаешь сколько сейчас? Шестьдесят восемь! Совсем старик! Тем более что он уже один раз помер. Так что второй раз не за горами. У него уж точно нет другого выхода.

Я снова почесал щеку и хмыкнул.

– Что? – не поняла Галка.

– Не понимаю, как ее душа могла переселиться в этого деда. Почему так произошло?

– Аделина, то есть Валера, объясняет это тем, что наши души в одном потоке рванули и устремились в наши тела на тридцать три года и девять месяцев назад.

– Еще и девять месяцев, которые мы были в утробе у наших мам? – воскликнул я. – А эта инфа у тебя откуда? Я думал, что мы вернулись ровно на тридцать три года назад в день, когда родились.

– Аделина утверждает, что в день нашего зачатия.

– Пруфы есть?

– Да. У соседа, этого Валеры, была клиническая смерть 22 мая 1988 года.

– То есть это дата нашего зачатия и новая жизнь для Алены Шелюхиной, – не то спросил, не то утвердительно сказал я.

– Да, – подтвердила Галка.

– Понятно. Когда, ты говоришь, у нас новая подходящая дата для возврата в будущее?

Выйти из дома в семилетнем возрасте оказалось большой проблемой. Я только заикнулся, что хотел бы пообщаться со своими подругами, как мама заявила, что никуда одного меня не отпустит.

– Галя живет на соседней улице! – возмущался я. – Думаешь, меня кто-то украдет, если я схожу к ней в гости?

– Вы в школе видитесь, вам этого мало? Ты что, влюбился в нее?

Я хотел покрутить пальцем у виска, но передо мной все же стояла мать, поэтому только буркнул:

– Да, и мы обязательно поженимся, и у нас родятся три дочки: Маша, Глаша, Саша.

– Юморист! – засмеялась мама.

– Так можно я к ней пойду? – не отставал я.

– Нет. В школе общайтесь, – мама было непреклонна.

– В школе не дадут детей сделать, – буркнул я, уходя в комнату думать, что же нам теперь делать.

Мама снова хихикнула и пошла звонить тете Лиде, чтобы рассказать, что я влюбился в Галечку. Я не стал ее убеждать в обратном. Влюбленный мальчик – глупый мальчик, и у меня хоть будет причина, если я сбегу к «любимой».

Моих подруг их матери тоже не никуда не выпускали из дома, и тогда мы решили, что Аделина, то есть Валера, придет к нам в школу и мы пообщаемся с ним на большой перемене.

Валерой оказался очень старенький и плохо выглядевший старик: наполовину лысый, седой, с килограммовыми мешками под глазами, прихрамывающий из-за того, что она нога короче другой. Мы с девочками, пораженные, рассматривали его, и я не сдержался от комментария: