13. Страсть и гнев — наихудшие советники

Весь полет Андрей читал информацию по кровосмешению, хорошо, что итернет в самолете летал.

Да, для цивилизованного человека понятие «инцестный брак» звучит как дикость, которая никоим образом его не касается, но в прошлом кровнородственные супружеские отношения были настолько распространены, что их отголоски дошли до современных этнических групп. Почти все знают, что близкородственные связи опасны и в такой паре вероятность рождения больного ребенка высока, только мало кто знает почему так происходит. Андрей тоже не знал этих нюансов, но за ночь, начитавшись различной литературы на эту тему, мог бы смело читать лекции тем, кто этого не знает. Он старался не углубляться в тему морали, а пытался решить проблему: что ему делать, если Никита его сын? А ведь он его сын, сердце не обманешь.

Очень скоро Андрей пришел к выводу, что если это так, то мальчика надо обязательно проверить на генетические заболевания и, когда он вырастет, рассказать о возможных последствиях и проблемах при продолжении рода. Для этого надо будет делать скрининг новорожденного на наследственные заболевания и синдромы и обязательно нужно генетическое консультирование.

На данном этапе, где находился сейчас Андрей, была возможна только коррекция аномальных, «неправильных» процессов, если такие начались в детском организме из-за воздействия этиологического фактора.

Только как рассказать Виктории? И надо ли ей знать об этом?

Иван встретил Андрея в аэропорту Йоханнесбурга, они крепко обнялись, похлопав друг друга по спинам, и направились к парковке.

— До твоего уровня я еще не дошел, поэтому без водителя, — развел руками Иван, как только они сели в автомобиль.

— Ничего, ты вроде неплохо водишь, — улыбнулся Андрей и спросил: — Есть новости?

— Есть адрес и кое-какое размышление. Так сказать, вслух.

— Говори.

— Она прилетела сюда не только с сыном, но и с парнем. Поговаривают, будто он голубой, но живут они как семья, в одном доме. Правда, знакомые уверены, что они только друзья. Мальчишка не называет его отцом, просто Ромой. Но кто знает? Может, он би?

— Нет, это ее лучший друг, они с десяти лет дружат, и он стопроцентный гей, об этом даже говорить не стоит, — махнул рукой Андрей.

— Хорошо. Тогда что делаем? Она на работе сейчас. Предлагаю отдохнуть с дороги, принять душ, переодеться.

— А ты свой дом не продал?

— Нет, конечно.

— Тогда давай к тебе, нырну в бассейн, позагораю и вечером поеду к ней, — предложил Андрей.

— Хороший план, только у нас сейчас зима и в бассейне вода холодная, — предупредил его Иван.

— Все забываю, что тут все наоборот. Да и не скажешь! Парит сильно.

— Так август же, через пару недель весна, хотя даже зимой днем редко когда меньше пятнадцати тепла бывает.

Андрей отвернулся к окну, рассматривая пейзаж.

— Не хочешь мне рассказать, что же все-таки произошло у вас? — спросил Иван.

— Прости, но нет. Я хочу, чтобы то, что произошло между нами, осталось только между мной и Викой.

— Наверное, это правильно. Я тоже ни с кем не хочу делиться тем… — Иван замолчал.

Андрей понимающе кивнул:

— Да, похоже, у нас много скелетов в шкафу.

— У меня только один, но говорить про него тоже не хочу. Не могу. Тридцать лет прошло, а до сих пор больно.

Андрей потер глаза ладонью:

— До сих пор любишь? Тридцать лет?

— Сейчас скажу тебе ужасную пошлятину, но тебе полезно будет знать: любовь не имеет границ. Правда. И времени не имеет.

— Тогда почему ты не с ней? — удивился Андрей.

— Потому что она замужем, счастлива и здорова. А я был в ее жизни мимолетным фрагментом. А теперь ответь мне, ты приехал к сыну или чтобы попробовать еще раз с госпожой Тараканчик?