Когда телефон наконец-то завибрировал, Раевский даже подпрыгнул от неожиданности и сразу ответил.

– Вань, ты сейчас охренеешь… – проговорил Андрей с волнением и замолчал.

– Да говори уже! – крикнул Раевский.

– Если все так, как я думаю, то твоя Полина замужем за моим другом. Помнишь, я тебе много раз о нем говорил – Миша Огинский!

Иван опустил голову, обдумывая слова друга. Да, конечно, он помнил о Мише.

– Мы вместе служили и в девяностом дембельнулись. Он с Полиной учился в одном универе, подкатывал к ней еще до армии, а потом, когда вернулся на учебу, она уже с животом была. Миша предложил ей руку и сердце, но она отказала. Много раз она его динамила, а через три года согласилась.

Иван молчал, суматошно думал, затем спросил:

– Ты знал, что Егор – не его сын?

– Конечно! Мишка мне все сразу рассказал, хотя они это держат в секрете, и даже пацан об этом не знает, – отозвался Андрей.

– Так какого хрена ты мне о сыне не рассказал? – закричал Иван.

– Да откуда я знал, что он твой? – также крикнул Андрей.

– Ты слепой, что ли? Егор – копия меня! – еще больше повысил голос Раевский.

В трубке выдохнули, и Топазов тихо ответил:

– Я никогда не видел твоего сына.

Иван снова уселся на деревянную скамью и выругался.

– Что будешь делать? – спросил Андрей.

– Не знаю.

– Ну хоть примерно? – не сдавался Топазов.

Друг молчал, тогда Андрей еще раз спросил:

– Ты как вообще узнал?

– Увидел на пляже Егора своими глазами. Час назад, – признался Иван, взъерошивая волосы.

– Охренеть! И что, так и узнал его?

– Да он копия я, говорю же тебе! – повысил голос Раевский.

– Хороша твоя Полина… – тихо сказал Топазов.

– Егор вечером ко мне на брай придет, – признался Иван, – я его пригласил. Естественно, ничего пока о родстве не говорил, так как и сам не был уверен.

– Мне до сих пор не верится, – протянул Андрей, – неужели в жизни бывают такие совпадения…

– Сам в шоке! Он мой любимый пляж выбрал еще год назад, вместе с Полиной! Это не просто совпадение! Это магия!

Иван встал и прошелся по веранде вперед-назад.

– Я должен в первую очередь позвонить ей, – отчеканил мужчина, потом остановился и самому себе сказал: – Ни хера! Пошла она! Я расскажу все сам сыну! Сегодня же!

– Ты сгоряча не руби, полегче! – отозвался Андрей.

– Вспомни себя, как ты летел к своей Вике, когда узнал, что у нее сын от тебя! Долго смог умалчивать?

– Я не об этом!

– А о чем… – из рта Раевского снова вылетели матерные слова.

– О том, что, может, у нее на это была причина, – тихо высказал свою версию Андрей.

Иван сделал огромное усилие, чтобы замолчать и не спустить на друга-утешителя, который в данный момент почему-то защищал Полину, всех собак.

– Я. Предлагал. Ей. Поехать. Со. Мной, – почти шепотом раздельно произнес Иван.

– Ты замуж ей предлагал? – спросил Топазов.

Раевский отключил телефон.

Нет, он не был сейчас готов услышать эту правду. У него она была своя, и в ней Полина была предательницей. Она отказалась уезжать с ним! Это она отказалась от него!

Иван ходил по террасе взад-вперед, и его переполняла ярость. Каждый его шаг в голове будто топором рубил его любовь к Полине и отдавался в голове барабанным ритмом. Его лицо было искажено гневом, брови сведены в злобной гримасе, а глаза бешено сверкали.

– Она не сказала мне, что беременна! – он жестикулировал, сжимал пальцы в кулаки, а его голос был наполнен яростью и ненавистью. Казалось, сама веранда пришла в движение от агрессивного ритма его шагов, а атмосфера сгущалась, наполняясь злобой и негодованием.

Раевский все никак не мог остановиться, как будто не мог найти выход и был заперт тут, с самым красивым видом на свете, который впервые его не радовал.