Как-то Вилли предложил Вальтеру встречаться в Берлинском ботаническом саду. Сначала майор отнесся к этому скептически, все-таки почти окраина, сложно добираться, но потом оценил выбор подчиненного. Большая территория с несколькими выходами на разные стороны, много тихих малолюдных мест, есть прекрасные места для контрнаблюдения и тем более для тайниковых операций. В оранжереях много стекол, что позволяет прекрасно вести наблюдение за территорией, запутанные для непосвященного тропинки – идеальное место для шпионов и разведчиков. И в этот раз они без труда нашли укромное место возле каменного мостика.

– Ветер сообщил, что ему удалось встретиться с Мэрфи, – сообщил Матвей.

– Это заместитель резидента ЦРУ в БОБ по оперативным вопросам? – уточнил Захаров.

– Да. При обсуждении передач, которые готовит Ветер для радиостанции «Немецкая волна», он аккуратно переключился на обзор немецкой прессы и на акции «Право на порядок». Высказал заинтересованность как журналист найти этих людей и взять интервью, Мэрфи согласился, что это будет интересно и полезно, сразу же заявил, что он переговорит с ответственными людьми. Распорядился, чтобы уже на следующий день Ветер ждал звонка, чтобы договориться об условиях интервью.

– То есть, получается, сотрудник ЦРУ решает, когда экстремисты будут давать интервью? Интересно.

– Конечно. Ветер сразу попросил о возможности присутствовать на какой-нибудь их акции. Американец дал согласие и потребовал, чтобы Ветер согласовал это с представителем движения.

– Согласовал возможность?

– В том-то и дело, что не возможность, а время и место.

– Ну, это уже ни в какие рамки не лезет.

– Мэрфи проговорил основные тезисы будущей статьи. Все немцы, даже такие радикальные, хотят объединения Германии. Но только на капиталистической основе. Растет новая смена борцов с большевизмом. Только в союзе и при поддержке Америки Германия может быть богатой и сытой. НАТО – зонтик от агрессии Советов.

– Может это быть личным мнением Мэрфи, а не позицией США?

– Для проверки их взаимосвязи Ветер предложил дополнить разовые акции по распространению листовок и митингов студентов более наглядными действиями.

– Например? – заинтересовался Захаров.

– Тот же вопрос ему задал заместитель резидента, – усмехнулся Север.

– Какие еще могут быть вопросы у профессионалов, – проворчал майор.

– Провести шумный митинг на переходе из Западного в Восточный сектор, а потом из толпы выскочат подростки и кинут в сторону пограничников ГДР несколько пузырьков с красной краской. Как символ кровавого режима.

– Понятно. Участников акции задерживает полиция, но они несовершеннолетние и плюс случайно рядом окажется адвокат. Всех отпустят. Если такая акция пройдет, то это четко будет говорить, что «Право на порядок» – это детище ЦРУ.

– Именно.

– Хорошая работа. Молодец твой Ветер. Береги его.

Легкий ветерок гонял по почти безлюдным дорожкам сорванные листья.

Через пять дней во время митинга пост пограничников был закидан флаконами с красными чернилами.

– Георг Хафнер в числе первых вступил в так называемый гитлерюгенд-вервольф в январе сорок пятого, – Грета Бауэр, она же Гном, докладывала коллегам о тех сведениях, которые по крупицам ей удалось насобирать как у наших спецслужб, так и у министерства госбезопасности ГДР.

– Что значит гитлерюгенд-вервольф? Что, был еще другой вервольф? – задал вопрос Петер.

– Даже два. Так же как у нас партизаны, так и у немцев существовал так называемый Freikorps.

– Фрайкорп? Свободный корпус. Что это значит?

– Точнее будет добровольческий корпус, – пояснила девушка. – Еще с XVIII века в различных немецких территориальных образованиях, землях, для защиты населения формировались такие добровольческие отряды. Преимущественно в них набирали отслуживших солдат и наемников. В гитлеровской Германии это были территориальные полувоенные, полуобщественные организации. В тридцатых годах при них стали создавать молодежное крыло и назвали Wehrwolf. В переводе «вооруженный волк».