– Сам ся по щекам лупцуй, мне и так хорошо, – поморщился Вопул.

– Не рычи, я дело говорю, – продолжал наседать Артем. – У нас серьезные переговоры. А ты припрешься в ресторан с такой вот разомлевшей рожей. Плюхнешься за столик и начнешь зевать во всю харю.

– Ух!

– Опозоришь нас перед уважаемым Брудо и его гостем, – не унимался Артем. – И выгодное дельце, которого мы так долго ждали, сорвется. Плакали тогда наши гонорары теней^>4.

– Легко те, выдрыхся ночью. А я со вчерашнего утра глаз не сомкнул, – пожаловался тролль.

– Чего ты плачешься, как тролльчиха капризная. Может, прикажешь остановиться и сопли подтереть?

– Не плачусь я. А говорю как есть. И Зерновик твой…

– Он такой же мой, как и твой.

– Ладно, наш… Он знает, что я после дежурной ночи.

– Все же постарайся не зевать за столом. И говори тише. А то привык в баре орать, чтобы все от твоего рева шарахались.

– Не боись, я буду паинькой! – заверил Вопул и вдруг добавил: – Друган, да чё ты дергаешься, успокойся. Все будет круто. Я верю. Потому как знаю. У меня предчувствие.

– Кто бы сомневался, – поморщился напарник, – тебе по жизни все по барабану.

Игнорируя шпильку друга, Вопул продолжил:

– Нефиг панику разводить. Все получится. Подпишем контракт. Отработаем. Разживемся деньжатами…

– Твоими бы устами да мед пить, – усмехнулся Артем.

– Да щас! – тут же возмутился тролль. – На дух эту гадость липкую пчелиную не переношу. Мало того, вкус у потравы отвратный, да еще опосля нее кожа на животе так зудит, что спасу нет.

– Темнота, это же у нас, у людей, поговорка такая.

– Вот и пугай ей человеков. А мне такого ужаса даже в шутку не желай. Моими брылами мед пить – выдумает же пытку.

– Значит, мед не твой напиток?

– Точняк не мой.

– А от пива у тебя брюхо не чешется?

– Да что ж оно, дурное? – осклабился тролль. – Пиво – другое дело. Каждому тролльчонку с рождения известно, что этот славный продукт не только вкусный, но еще и дюже пользительный.

– Вот и ладушки. Тогда адаптируем поговорку под троллей: твоими бы брылами да пивко хлебать.

– А вот за это спасибо тебе, дружище. Совсем другое дело.

Меж тем их поездка подходила к концу. Артем свернул с оживленного проспекта на тихую улочку Светенку и поехал вдоль нее, выискивая свободное место для парковки.

Примерно метров через триста такое местечко отыскалось, он подрулил к бордюру и заглушил мотор.

Переход из расширенного магией салона на городскую улицу для Артема с Вопулом произошел обыденно: открыли каждый свою дверцу и шагнули из машины на волю, без дискомфорта и метаморфоз. Со стороны же их выход выглядел впечатляюще.

Первыми из раскрытых дверей «четверки» показались две ноги, одна вполне сопоставимая с размерами авто, человеческая, с ней никаких чудес не происходило, а вот вторая…

Гигантская нога тролля, как будто сама по себе, оторвавшись от остального тела, мягко вынырнула из полумрака салона и, заслонив дверной проем, изваянием сумасшедшего скульптора выросла рядом с машиной. На самом деле от тела она, разумеется, не отделялась. Из-за действия в салоне расширяющих чар на выходе массивная конечность мгновенно истончалась и растягивалась в едва заметную паутинку, а за пределами авто сразу принимала нормальный вид.

Следом за ногами из машины вынырнули головы – нормальная Артема и огромная Вопула, также неестественно сплющенная на границе салона с улицей. Потом быстро руки, плечи, спины – у Вопула все непропорционально большое. Вот наконец от сидений оторвались зады водителя и пассажира. И два тела забавно скрючились в полуприседе на одной ноге – в этот момент стало очевидно, что габаритами тролль даже превосходит автомобиль, из которого так легко и непринужденно выбирается.