Я продолжала листать. В тот день обнаружилось несколько записей. Предок Оуэна записал воспоминания всех жителей той деревни. Я прочла еще несколько страниц, но, по сути, ничего нового там не встретила.

Эммет Вудс сделал хорошую работу, но он исчез – даже не попрощавшись. Не забрав обещанную награду. А новоявленный хранитель кольца памяти не успел стереть его воспоминания.

– Неужели никто не задался вопросом, куда делась оправа? – пробормотала я, продолжая листать. Нет, об оправе ни слова не нашлось. Но почему?.. – Голод. Дело в голоде, – заключила я, читая очередные записи.

«Новая власть принесла большие проблемы. Словно проклятие нас преследовала ярость, которая все чаще заставляла нас прятаться в тени. Это сводило нас с ума. Мы больше не могли жить нормальной жизнью, как ни пытались. Мы постоянно боролись с болью, истекали кровью. Необходимо как можно скорее выяснить, какова же наша задача. И учиться нужно тоже скорее, потому что ярость могла в любой момент взорвать наши тела. Мы становились опасными для жителей деревни. Мы были прокляты. Мы были обречены».

Я потерла ладони друг о друга, чтобы немного сбросить напряжение. По спине пробежали мурашки. Бастиана прокляли. Так оно и есть. Но ведь проклятие можно будет снять, если мой отец сможет заковать виталинариум обратно в оправу? Бастиан, Оуэн и Скай являлись хранителями колец и несли тяжкую ношу. Им предстояло выполнить невероятно важное задание. Может быть, они даже обрадуются, если сумеют сбросить с себя эту ношу, эту ответственность?

Но что будет с Бастианом, когда отец уничтожит кольца? Это просто снимет проклятие? Или это убьет его?

Я захлопнула книгу и поставила ее обратно на полку. О металле, из которого сделали оправу, никто не упоминал. Как будто ее никогда и не существовало.

– Возможно, потому, что оправу забрал себе Эммет.

«Он исчез, как вор, в ночи. Разумеется, это не могло не вызвать подозрений», – набатом звучали у меня в ушах слова Оуэна.

– Он исчез, как вор, потому что он и был вором! – рассуждала я вслух, задумчиво покусывая нижнюю губу. – Но что, если это металл оправы начал его контролировать? Вдруг это металл на него так повлиял… – Я потрясла головой. Неужели только из-за металла Эммет стал вором? Неужели причина только в этом? И я тоже стала воровкой только из-за того, что мне передалось влияние металла? И самый важный вопрос: почему отец солгал мне по этому поводу? Ведь не он же виноват в том, что наш далекий предок украл металл из оправы. Так почему он солгал мне? Он сказал, что я могу ему доверять, но сам при этом не доверял мне. А я? Могла я ему доверять?

Об этом я бы с удовольствием подумала после того, как выбралась бы отсюда. Я и так провела чересчур много времени в этом жутком месте. Меня в любую минуту могли заметить. Бросив последний взгляд на коричневый кожаный переплет книги, которая, согласно названию, должна была стать лучом света во тьме, я побежала назад. Прояснилась ли сейчас ситуация? Подумаю об этом позже. Я бросилась вниз по ступенькам в склеп, торопливо пронеслась мимо могил и поспешила вверх по соседней лестнице. Сейчас ступени под моими шагами громко скрипели, но меня это уже не волновало.

Скорее, скорее, пока меня не…

– Вот блин! – Кровь застыла в жилах. На ступенях я заметила темную тень и невольно отступила назад. Тень, кажется, подошла ближе. Испугавшись, я отступила еще дальше в склеп. Стараясь не дышать, я опустилась на корточки рядом с холодной мраморной могилой Горацио Нельсона.

Маргарет-Мод по-прежнему пряталась за алюминиевыми ящиками и наблюдала за тем, что происходило на складе. Страх прокрался ей под кожу. Ее могли поймать, ведь она проникла сюда незаконно. Но все же именно страх помогал ей восстановить душевные плетения. Именно он возвращал ее к жизни. Ей казалось, что с момента встречи с Константином Кроссом она не чувствовала себя настолько живой. Тогда он открыл ей, что смерть необязательно должна быть окончательной и бесповоротной. И чтобы изменить судьбу родной сестры, она последовала за Константином. Поддержала его план – втереться в доверие к Лоуренсу Тремблэю, чтобы добыть кольцо души, которое его семья охраняла уже несколько десятилетий. Она даже вышла за Лоуренса замуж, а Константин каждый день забирал у нее частички душевных плетений, чтобы ее новый муж ничего не заподозрил. Да, каждый день Константин забирал у нее частички ее души. Чувство вины, страх и ложь. За все это время Маргарет ни разу не показалось, что она таким образом теряет что-то очень важное. Но сейчас, когда она снова чувствовала страх, вину и боль, когда эти ощущения были ей просто необходимы, чтобы исцелить раны, которые нанес ей Бастиан Тремблэй, Маргарет осознала, что эти эмоции – самые настоящие сокровища. Они будто обогащали ее унылую жизнь. И сердце билось чаще, и пульс стучал в такт громкому стуку, доносившемуся со склада. Ее ладони вспотели. Шрамы на предплечье зудели, и она потирала их, будто могла стереть и волнение. Затем вытянула шею, чтобы лучше видеть, что делается на складе.