– Кажется, зеркало, – с трудом ответила та, вся в мыслях о доме. Как там тетя Майя справляется с детьми? Как назло, на днях у Лизки начали прорезываться зубки, она стала капризничать. Вчера даже немного температура поднялась.

– Зеркало? Как красиво, – она положила паспорт на стол и пододвинула его в сторону Айны. У нее душа ушла в пятки: боже, неужели и здесь ей откажут? Это же последний адрес, больше нет никаких вакансий.

– Видите ли, Айна, – сказала дама, делая ударение на последний слог имени. – Видите ли, Айна, я думаю, эта работа вам не подойдет. Она очень малооплачиваемая.

– Я согласна, – поспешно сказала Айна.

– По правде говоря, мы рассчитывали на нее брать кого-нибудь посильнее. Кроме уборки иногда придется передвигать, разгружать довольно тяжелые вещи на складе. Вот и рассчитывали взять мигранта, желательно мужчину.

– Я справлюсь, я сильная, – осталось всего две тысячи рублей, это ее последний шанс.

– Девушка, вы же такая молодая! Найдите что-нибудь более подходящее, ну это совсем тяжелая работа за три копейки, поймите!

Она никогда не умела просить, с самого детства. Если по праздникам всем детям раздавали конфеты, по какой-то причине ее не замечали, она не лезла на глаза. Шла в хлев или к курятнику, там всегда было чем заняться.

Коровы, эти самые добрые существа на всем белом свете, сверкая влажными, грустными, всепонимающими, бесконечно добрыми глазами, тянулись к ней за лаской. Им было все равно, какое бедное у нее платье, что ей не дают карманных денег, чтобы на большой перемене купить беляш или пирожное в школьном буфете.

Она гладила их. Гладила, прижималась головой и говорила им нежные, как пух, теплые, как весенний ветер, ласковые слова. Она знала эти слова. Она их собирала, как крупинки золота, накапливала в глубине души. И было совсем неважно, что никто никогда не скажет их ей, – они согревали ей душу. Важно было знать их. Знать, что они есть на свете, они существуют.

– Постойте! – женщина окликнула уже взявшуюся было за дверную ручку Айну. – Я, наверно, буду гореть в аду, если сейчас не дам вам эту работу.

– Спасибо, – выдавила Айна из себя, опустив глаза.

– Ну, поработайте так, пока не найдете более подходящую работу, – она почувствовала, в какой крайней нужде находится эта хрупкая, но гордая, словно застегнутая на все пуговицы, молодая женщина. – Давайте ваши документы. Айна́.

***

Осталось только вымыть третий этаж, перебрать, вытрясти и сложить гору мешков в складском ангаре. После можно будет переодеться и идти домой.

Айна еще раз потрогала нагрудный карман, сегодня ей выдали первую зарплату. Нужно будет по дороге домой накупить продуктов, и еще останется немного. Она твердо решила купить что-нибудь в подарок для тети Майи. Вот уже две недели она по полдня сидит с ее малышами. Деньгами ее отблагодарить, так ведь обидится еще. В торговом центре, что ей по пути, недавно она присмотрела красивый платок, на удивление совсем не дорогой, вот его и купит для нее.

– Аня, у разгрузочной разорвался мешок с гранулами! Беги, тебя зовут, надо убрать скоренько, – сказал ей один из сотрудников. Они так переиначили здесь ее имя.

– Иду, – она отложила швабру и передвинула ведро с водой к стене, потом домоет. Она успеет. Она теперь все сможет, все сделает.

***

– Ах, ты мой славненький! Ты мое кудрявое солнышко! – Айна прижимала к груди и неистово целовала по светло-русым барашкам о чем-то лопочущего сына. Под лучами заглянувшего в комнату утреннего солнца локоны малыша светились, как золотой шлем древнего воина.

Айна теперь полностью растворилась в этих двух существах. Наконец она может вволю отдать всю свою накопленную нежность. Теперь есть кому.