– Да я так и делал, но потом появился этот лейтенант… До сих пор не могу разобраться, он просто придурок, или придурок засланный? В один день смотрю на него и кажется, что в Арбордайне, все знают. В другой, что ну ни могла тайная канцелярия, прислать вот это.

– Что касается, мистера Мальтуса, полчаса назад, мой наниматель приказал убрать его.

– Так же как и…

– Нет, это сделают мои люди. Приказ я уже отдал, это случиться, как только он будет дома.

– Вы ведь в курсе, что он золотой клинок? И даже если, он здесь не по наши души, высоких покровителей в столице у него наверняка хватает. Его смерть это дополнительное, не желательное внимание.

– А вот тут, мой вам личный подарок. Его тело найдут на границе леса, со следами героической смерти в бою. Вам лишь останется, найти надежных свидетелей, которые поведают о том, что лейтенант, справедливо заподозрив, некого Акутуса, в совершенных убийствах, выйдя на его след, погнался за ним до леса где, и по всей видимости, погиб. Так же надо будет, сунуть нужные улики, в нужные места. Но не мне вас учить, как это делается. Потом почетные похороны, посмертная медаль, памятная табличка у входа в Управление. А по поводу его умений… От метко пущенной стрелы, ни кто не застрахован.

– Этот Акутус, вроде как весь из себя опасный. Мне не очень хочется, потом остаток жизни оглядываться.

– Вам и не придется. Ему будет ни до этого. Если я не найду его раньше, то за убийство своего за ним будет охотиться весь золотой корпус, что так же меня устроит. На этом, пожалуй, все. Первая часть завершиться в ближайшие несколько дней. О второй, голова уже будет болеть у вашего приемника, который к слову уже найден и одобрен. Правда, я пока не знаю кто. А вы, если все сделаете правильно, не далее чем через месяц, получив финальный расчет, будете, где ни будь в тепле, у моря, каждый день с новой шлюхой.

– Скорее бы! Я не задаю лишних вопросов, но просто интересно, что за вторая часть плана?

– Этого я тоже не знаю. Мне поручено «расчистить поле», об остальном можно лишь догадываться.

Акутус выдернул острый конус из подоконника, не в силах более терпеть пытку амулетом. Кожа была, будто в огне, с глаз не произвольно текли слезы. Жутко ломило суставы, и он так сильно, сжимал, все это время, челюсти, что теперь ныли все зубы. А в голове молоты и наковальни, решили устроить между собой войну. Утешало, что все не зря. Вопросов, хоть и оставалось, с три черта, кое-что он для себя прояснил. Он аккуратно подвигал головой, разминая шею. Затем плечи, руги, ноги. Боль и скованность, стали понемногу отступать. Из слухового окна, за его спиной, вновь стали доноситься звуки. Судя по шагам и скрипу, Роско открыл дверь, выходя из комнаты.

– Странно. Очень, странно. – Задумчиво проговорил каторжанин.

– Что? В чем дело? – Спросил капитан.

– Артефакт, горячий. Такого раньше не было.

«Так, мне пора!» – Подумал Акутус. Он с трудом, превозмогая боль, сначала сел на корточки. Затем держась за край крыши, свесился вниз, ища ногами опору. Чувствуя себя котом, который забрался на дерево и теперь не знает, как спуститься, он с горем пополам, двигался вниз. На уровне между первым и вторым этажами, его измученное тело, на пару кратких мгновений, отказалось делать, то что нужно, и как следствие, он сорвался и упал, больно ударившись правым боком. Сверху распахнулись ставни, и в оконном проеме показалась, чья-то голова. Будучи уже на ногах, Акутус метнул нож, но промазал, по той же причине, по которой свалился мгновением ранее. Нож застрял в оконной раме, всего в паре сантиметров, от того, кто смотрел вниз, но Акутус не стал просить отдать его обратно, а что было сил, сильно прихрамывая, побежал прочь.