Сотрудники Бюро, кроме женщин, были, как правило, равнодушны к своему внешнему виду, стараясь одеваться прилично, и не более того. Младший надзиратель школы Дреер тут не был исключением. А вот дон Рауль для Инквизитора выглядел франтовато. Выдерживая серые тона штатского костюма, он тем не менее добавил к своему облику несколько изюминок вроде дизайнерского покроя плаща, пестрого шейного платка и элегантной широкополой шляпы, в которой явно не хватало развесистого пера. Орлиный нос оседлали очки в тонкой оправе, делая испанца чуть похожим на суздальского дозорного Евстафия.

– Благодарю, Старший. – Дмитрий все же ритуально склонил голову.

– Без церемоний, юноша, – отмахнулся испанец. – Вы мне нужны. Я узнал о решении комиссии и подумал, что найду вас здесь.

– Чем могу быть полезен?

– Беседой. Но – в более подобающем месте. Вам не повредит бокал вина и ужин. Я знаю неплохой ресторан здесь рядом, туда захаживают и Великие.

При слове «ресторан» Дмитрий опять вспомнил о Майлгуне.

– Вообще-то меня ждет друг. В пивнице, в двух кварталах…

Он осекся. Образ дона Рауля никак не вязался даже с очень благообразной чешской пивной.

– Думаю, что не дождется, – улыбнулся фехтмейстер Инквизиции. – Судя по всему, то, из-за чего вы здесь оказались, – испанец обвел рукой читальный зал, – для вас куда важнее встречи с другом. А кроме того, вы теперь мой должник.

Дмитрий мысленно попросил прощения у Майлгуна.

Добраться до ресторана, куда захаживают и Великие, им с Раулем все-таки было не суждено. Выйдя на крыльцо архива в пражскую ночь, ни Дмитрий, ни испанец об этом еще не знали.

Они спускались вниз по узкой улочке, вымощенной брусчаткой, и говорили через Сумрак. Идущим навстречу, коих было немного, вероятно, казалось, что двое мужчин прогуливаются неспешно и молча. Третьим молчаливым собеседником выступала круглая луна, усевшаяся на острый конек крыши в самом конце улицы. Пражские оборотни, хотя и не подчинялись фазам ночного светила, должны были сейчас чувствовать себя неуютно. Впрочем, их популяция тут невелика, предпочитают сельскую местность. Зато в отличие от России намного больше вампиров.

– Кто ваш друг? – почему-то спросил для начала Рауль.

– Майлгун Люэллин, из Монмута. Вы его помните, рыжий такой. Он сейчас преподает на курсах траволо… растительную магию.

– А девушка есть? – Испанец посмотрел на Дреера искоса.

Дмитрий смущенно покачал головой.

– Ответ неверный, – усмехнулся в усы фехтмейстер.

– Она… девушка друга. – Дмитрий захотел провалиться сквозь мостовую перед старым мастером, читавшим его мысли, как бульварный роман, без всякой магии.

– Того, рыжего? И вас это останавливает?

– Он же мой друг! – Дмитрий понял, что в сердцах сказал это не в Сумраке, а в нормальном, человеческом мире.

А по тому, как склонил голову Рауль, осознал, что погорел. Испанцу тут не требовались слова.

Настоящий ли друг ему Майлгун? Или только приятель по курсам? Они что, съели вместе пуд соли, прошли огонь и воду? Хотя бы дружили с детства, когда происходит самое таинственное, и сопливый мальчишка, с которым вы играли в песочнице и порой разбивали нос, непонятно с чего делается тебе ближе, чем родной брат, на всю оставшуюся жизнь? Ничего этого не было. Майлгун старше его вдвое, хотя и выглядит ровесником, они толком ничего не знают друг о друге, и связывает их только какая-то странная противоположность характеров. Так легко вышло нарушить данное ему обещание! Да, возникшая у взрослых дружба не такая, как вынесенная из детства, но… Дружба ли у них с Майлгуном вообще, если такие мысли приходят в голову?