Злость и раздражение клокотали внутри, как горящее масло. Вэл задела плечом крупного высокого мужчину, услышала громкую брань и зашипела, как кошка, не оборачиваясь, продолжая свой путь.

Ветер донес до ушей собственное имя, сказанное слабым, поникшим голосом.

Вэл с неприязнью поморщилась, ощущая себя так, словно вступила в собачье дерьмо.

Хватит. В этот раз она не позволит себе окончательно все разрушить.

Прошла неделя. Тихая, безмятежная, наполненная неизменной и неторопливой работой в архиве.

Несмотря на все попытки сопротивления, Брита, суровая и несгибаемая, заставила Вэл сесть за письменный стол, взять в руки перо и начать заполнять огромную книгу, ведя никому, по мнению девушки, не нужную перепись городской собственности.

Бесконечные списки незнакомых имен. Описания зданий. Даты.

Вэл злилась, выводя кривым почерком с трудом поддающиеся ей буквы. Перо царапало бумагу, чернила капали на серые листы, она чертыхалась, опасливо косясь на багровевшую от раздражения Бриту, спешно извинялась и продолжала свое нехитрое дело.

Зефф, не упускающий возможности уколоть ее, то и дело бросал свою работу и, почесывая живот, нависал над плечом, посмеиваясь в бороду.

– Ты достал, – сдерживаясь, огрызнулась Вэл, когда бородач в очередной раз громко засмеялся, указывая пальцем на простейшую ошибку. – Ты меня достал.

– Простите, высочество, не смею отвлекать. Продолжайте! – Он хохотнул и удалился, скрываясь в полумраке архива.

Вэл выдохнула и склонилась над толстой книгой, скрывая раздражение в глазах за пеленой распущенных волос.

Принцесса. Высочество. Малышка.

И это был не весь перечень добрых словечек, которыми ее щедро потчевали Брита и Зефф. Наверное, это было единственное, что объединяло их, но утешения это не приносило.

Возражать Вэл почти не пыталась – ее все равно никто не слушал.

Она злилась на себя, на свою нерешительность и вялые попытки сопротивления, которые подавлялись с завидной регулярностью. Она пыталась пресечь насмешки, но каждый раз терпела поражение. Вэл могла бороться с Бритой или Зеффом по одиночке, но вдвоем они представляли несокрушимую силу.

Удивительно. Они недолюбливали друг друга, но когда Вэл в очередной раз путала буквы в написанном слове, враждующие армии объединялись против общего врага.

В глубине души Вэл понимала, что на самом деле никаким врагом она для них не была и насмешки были своеобразной ширмой, скрывающей заботу, но раздражения это не унимало.

Возможно, не прознай Зефф о ее встрече с Раза, у нее еще был бы шанс избавиться от назойливых, тихо унижающих прозвищ.

– Вы помирились, да? – как-то спросил бородач, похлопывая ее по плечу. – Помирились. Я знаю. Дэни рассказала.

– Какая молодец Дэни, – закатывая глаза, ответила Вэл, – только мы не мирились.

Зефф лишь хохотнул, многозначительно приподнимая густые брови.

Вэл не возражала, не видя в этом никакого смысла.

Она и сама не понимала, что значило произошедшее между ней и Раза. Она не могла объяснить себе мотивов Раза, что двигали им, когда вместо очередного наказания он предпочел протянуть руки и обнять свою бывшую Вторую, произнеся слова покаяния за свой отвратительный поступок. Поступок, который наверняка причинил ему не менее сильную боль, чем ей.

Все лежало на поверхности, казалось простым и оттого совершенно невозможным.

Раздумывая над словами, которые сказал ей Раза, над вопросами, которые тот задавал, Вэл осознавала, как ничтожно мало она знала черного баргеста. Четыре года, за которые она так и не потрудилась проникнуть в его душу и принять для себя живущего там зверя.

Зефф, не скрывая своего облегчения, то и дело поддевал Вэл, посмеиваясь над ней и Раза. Она вяло отмахивалась, слишком погруженная в себя, чтобы радоваться тому, чего не понимала.