Из аэропорта Гуарульюс машина «экстренной» отвезла пострадавшего в Центр комы Сан-Паулу. Температура тела скачет от тридцати трёх до сорока, но в сознание Серый не приходит.

Около восьми утра Жуанзинью привёз их вещи, распорядился насчёт билетов в Москву. В вещах Сергея заиграла мелодия. Андрей, покопавшись, достал смартфон. На экране фотография Марго и надпись «Рита». Снетко включил вызов:

– Алло!

– Серёжка…, – звонкий голос девушки запнулся, не узнав говорившего.

– Марго, это Андрей.

– А… почему ты? – голос близок к панике, – что с Серёжкой?

И что сказать? Не умеет он вести себя с женщинами, кому нужно сообщить, что их любимый, близкий человек умирает. Д а ла Коста, жестами показал, мол ничего пока не говори. Ага, не говори. А что тогда делать?

– Марго, ты только не волнуйся…

– Дай трубку Сергею.

– Не могу, он сейчас у врача. Что у тебя случилось? – спросил он в свою очередь, чтоб хоть как-то отсрочить момент, когда нужно сообщить тяжёлую весть.

– Андрей, родители Сергея погибли!

– Что-о-о?! – ноги неожиданно подкосились, и он опустился на стоявшую рядом кушетку. – Когда? Как?

Да ла Коста вопросительно приподнял брови.

– Вчера ночью. Их собаки разорвали, – девушка всхлипнула.

– Марго, что за бред? Какие собаки? – он закричал в трубку.

Всхлипывания превратились в рыдания.

– Не знаю, так в полиции сказали.

– Ты сейчас где?

– Выхожу из райотдела.

Андрей несколько секунд помолчал:

– Марго, тебе лучше присесть. Лавочка поблизости есть?

Похоже, та решила, он издевается.

– Что за шутки, Андрей?

– Да никакие не шутки. С Сергеем беда.

Ну вот. Страшные слова сказаны. Небольшая пауза в трубке и как выдох:

– Что… случилось?

– Сергея… ранил ягуар… но не переживай, ничего серьёзного. Он пока без сознания, но врачи говорят, всё будет хорошо…

– Вылетаю ближайшим рейсом. Вы где? В Сан-Паулу?

– Не нужно, мы летим сегодня. Завтра в четыре вечера в Москве.

Назвал номер рейса. Марго обещала непременно встретить и отключилась.

– Что случилось? – спросил Жуан.

– Родители Сергея погибли.

– Григориу и Катарина?! – воскликнул да ла Коста, – О, Мадонна, – он отошёл, достав из кармана платок и вытирая навернувшиеся слёзы.

Со смартфона Сергея Андрюха сделал ещё звонок.

– Алло, это я. Возвращаюсь раньше, чем планировал. Возникли проблемы. Как у вас?

На том конце заверили, что всё в порядке.

Дождливым днём около четверти четвёртого недалеко от поворота на трассу А-105, что ведёт из Москвы в аэропорт Домодедово, машина «скорой» – белая с красной полосой потрёпанная «газель» – пристроилась на обочине в хвост фуре. Дождь несильный, и водитель фуры, высокий, стройный шатен в пятнистой футболке и серых длинных шортах, с зонтом в руках торчит около двери шофёра «скорой» и о чём-то мирно беседует. Сама по себе картина ничего особенного не представляет. Болтают себе водилы и ладно. Проезжающие не обращают внимания.

Врач «скорой», голубоглазый мужчина лет тридцати с собранными сзади в хвост длинными по середины спины, светлыми, практически белыми волосами, ответил на звонок:

– Понял.

И уже шатену в футболке:

– Витя, время.

Виктор кивнул и побежал к фуре. КамАЗ с длинным прицепом медленно вырулил с обочины на шоссе и, пыхтя, устремился к выезду на трассу. «Скорая», скрипя и едва не разваливаясь, двинулась следом.

По А-105 в сторону аэропорта мчится жёлтый «мерседес» реанимации с включённой сиреной. Вой на всю округу. Фура, разогнавшись, не вписывается в поворот. Тяжёлый КамАЗ влетает в отбойник и опрокидывается. «Газель» едва успевает протиснуться между скользящей с громким скрежетом на боку фурой и обочиной и несётся к аэропорту, включив сирену.