– Слушаю Вас.

– Э! Я ищу Мариамну Фрейм, – ответил на вопрос женщины Егор.

– Вероника, этот молодой человек приехал ко мне издалека. Впусти его, пожалуйста, и проводи в гостиную. Потом приди за мной, – из глубины дома донесся дряхлый женский голос.

Вероника жестом пригласила гостя войти и проследовать в гостиную. Оставив Егора в комнате одного, она отправилась к Мариамне.

Гор осматривал комнату. Интерьер помещения соответствовал возрасту хозяйки. Казалось, он попал в начало двадцатого столетия. Тяжелая мебель из массивного дерева, камин, глубокие кресла и диван, обитые велюром, с потёртыми подлокотниками, ковёр на полу. Люстра и светильники старого образца. Вдоль стен полки и шкафы с книгами – очень старыми, судя по переплёту. На мебели, камине и стенах большое количество семейных фотографий. Примечательно, что люди на фото не повторялись, это все разные лица. Дополняла весь ансамбль картина на стене. Это портрет красивой девушки с каштановыми волосами. Где-то он её видел, точнее кого-то она ему напоминает. Он напрягся, пытаясь отыскать в своей памяти образ похожей наружности. Но его поиски прервал голос Мариамны:

– Я чуть не померла, дожидаясь тебя.

Он обернулся к входу в комнату. Опираясь на палочку, поддерживаемая Вероникой, шла старая женщина. Её кожа вся сморщилась и обвисла. Руки и ноги трусились от слабости. На вид ей казалось больше девяноста лет.

– Точнее девяносто восемь, – правильно расценив вопросительный взгляд Егора, ответила женщина. – А тебе должно быть тридцать три – тридцать четыре. Правильно? – усаживаясь в глубокое кресло, спросила Фрейм.

– Тридцать четыре совсем скоро. Откуда вы узнали? – удивленно спросил Гор.

– Если всё верно сложится, то я обязательно расскажу, откуда я всё это узнала. Присаживайся напротив меня не бойся, не съем, зубы у меня уже не те, – казалось, только тело её было старым. Язык всё ещё горел перчинкой и остротой.

Егор занял место, на которое ему указали, не имея даже мысли оспаривать просьбу хозяйки дома. Она смотрела на него пристально, поедая глазами. Он терпеливо ждал.

– Расскажи о себе, – потребовала Мариамна.

Егор заёрзал на диване, подыскивая подходящие фразы. Потёр руки. Сложилось ощущение, что он словно на экзамене.

– Зовут меня Егор. Я живу в мегаполисе Одесса на берегу Черного моря. Я бизнесмен. У меня своё производственное предприятие. Увлекаюсь изучением родовых книг. Что ещё рассказать? Я много работаю, много путешествую. Я не знаю. Что ещё?

– А где твоя семья? Жена, дети?

Егор опустил глаза, уставившись на хитросплетённый рисунок ковра, пытаясь отогнать печальные воспоминания от себя. Но ответить что-то нужно было, хотя…

– Если эта тема для тебя закрыта, – заметив переживания Егора, вставила Мариамна, – то расскажи о родителях, ты не говорил о них.

– С родителями сложно. Я искусственник по монопрограмме. Родителей нет. Это двигает мой интерес к изучению родовых книг. Это подвигло меня на покорение вершин бизнеса.

– И много у тебя денег? – спросила Фрейм.

– Вообще хватает. И я достаточно выложил за вашу рукопись на аукционе, так что…

– Не переживай, денег я не попрошу у тебя, – успокоила его Мариамна, заметив явное напряжение Егора. – Ты же приехал не денег мне предлагать?

– Нет. Я приехал Вас поблагодарить за столь прекрасно сохранённый материал, – не обратив внимания на подтекст в вопросе, ответил Егор.

– Я старалась. Это моя функция, как служителя Рода!

У Гора побежали мурашки по телу от услышанного. Непонятно почему, но его начало потрушивать. Холодок пробежал по позвоночнику. Она смотрела на него внимательно, пристально, не сводя глаз. Ловила каждое подёргивание его мускулов. Выбрав удобный момент, Мариамна продолжила.