– А Тень? У него есть какой-то план на случай войны?

Полковник резко остановился перед кабинетом Станкевича и смерил алхимика оценивающим взглядом.

– Это статистический вопрос, – сказал он. – Враг имеет двадцатикратный перевес численности, больше оружия и магов. Этого не изменит никакой тактический гений. А остальное…

– Да? – беспокойно настаивал Рудницкий.

– Говорят, что Тень тяжело болен. Он умирает, – решился офицер, видя непонимание на лице алхимика. – Но хватить об этом!

Полковник энергично постучал и нажал на дверную ручку, не дожидаясь разрешения.

– Его превосходительство барон Рудницкий, – представил он.

Высокий щуплый мужчина с обветренным загорелым лицом горячо поприветствовал алхимика.

– Наконец-то вы посетили военное министерство, – бодро сказал Станкевич. – Мы всегда вам рады.

У офицера энергия била ключом, хотя частое моргание и покрасневшие глаза говорили о навалившихся повседневных обязанностях.

– Так сложилось, что я хотел узнать ваше мнение, – продолжил Станкевич. – Последнее время у нас много тревожащих убийств, что-то такое уже происходило раньше, речь идет о женщине…

– Без головы, с оккультными знаками на теле, – закончил алхимик.

– Именно, я должен был догадаться, что вы уже в курсе. Что вы об этом думаете, барон?

– Это работа магов или theokataratos, – ответил Рудницкий. – Я занялся расследованием этого дела.

– Я думал, что полиция еще не успела с вами связаться, – удивленно заметил Станкевич. – Лишь вчера я говорил об этом с начальником полиции Бунде.

– О помощи меня попросила мадам Росси, – пояснил алхимик.

Выражение лица генерала свидетельствовало о том, что офицер прекрасно знает, кто такая мадам Росси.

– Ну, хорошо, – буркнул он рассеянно. – Чем раньше, тем лучше. Если вам будет нужна поддержка, полковник Томала окажет вам всю возможную помощь, – добавил он, закрывая тему. – А сейчас: чем могу вам помочь?

Рудницкий беспомощно вздохнул и нервным жестом ослабил ворот рубашки. Теоретически премьер-министром правительства был Гроховяк, но официальная иерархия была лишь видимостью, реальная власть принадлежала Тайному совету и таинственному лидеру кинжальщиков, известному как Тень. Станкевич был как человеком совета, так и поверенным кинжальщиков, что делало его одним из наиболее влиятельных людей Варшавы. Если не самым влиятельным.

«Если он посчитает договор с Проклятыми изменой, то последнее предложение в завещании, Олаф Арнольдович, ты напишешь здесь и сейчас», – хмуро подумал алхимик.

– Если вы хотите, мы можем поговорить с глазу на глаз, хотя я полностью доверяю своему заместителю. – Станкевич прервал затянувшееся молчание.

– Нет… – нерешительным тоном ответил Рудницкий. – Это даже лучше, что полковник будет присутствовать при нашем разговоре. Речь пойдет о theokataratos, – сказал он, глубоко вздохнув. – Возможно, вы заметили, что с момента подписания мирного договора с Россией с ними не было никаких проблем? На территории нашей республики не зарегистрировано ни одного случая нападения Проклятых, хотя пресса докладывает об атаках на территории Москвы, Петербурга, Берлина и Вены.

– Совершенно верно, – подтвердил Томала. – Мы все думали, что бы это значило. Лишь последние преступления напоминают нам об угрозе с их стороны.

– Возможно, theokataratos не имеют к ним никакого отношения, хотя в этот момент не это самое важное, – осторожно сказал Рудницкий. – Проблемой является реакция Проклятых, которым удалось выбраться из анклава.

– Откуда эта информация? – Станкевич наморщил брови.

– Я разговаривал с ними, – прямо ответил алхимик.

В помещении воцарилась тишина, офицеры обменялись встревоженными взглядами.