Наконец дверь отворилась, на пороге показался клерк.

– Мистер Беллман примет вас сейчас, милорд, – сказал он.

Лорд Уитхем схватил со стула шелковый цилиндр, взял трость и последовал за клерком через приемную в просторный, заново обставленный кабинет. Аксель Беллман встал из-за стола и, протягивая руку, пошел навстречу.

– Рад видеть вас, Уитхем, – сказал он, жестом приглашая сесть в кресло. – Странный вечер был у леди Харборо, не правда ли?

Голос у него был низкий и почти монотонный, лицо гладкое, волосы грубые и прямые. Ему можно было дать и тридцать, и шестьдесят лет. Как и его офис, он казался продуктом фабричного производства; Беллман был большой, гладкий и тяжелый, но это была гладкость стальной машины, а не мягкой плоти. Его выпуклые глаза смотрели в упор, приводя в замешательство. Они никак не отражали его настроение, склонности, характер, они редко мигали и все-таки не казались мертвыми; напротив, они были насыщены электричеством.

Конец ознакомительного фрагмента.