– Виноградов?

– Ну? – Адвокат даже не сразу сообразил, что отвечает в трубку домашнего телефона.

Очевидно, он все-таки выключился на какое-то время, но рефлексы на телефонный звонок оказались сильнее похмелья.

– Владимир? Это точно ты? Что-то с голосом у тебя…

Первым делом Виноградов взглянул на часы: слава Богу, кажется, не проспал! Сейчас, если поторопиться…

– Это кто?

– Не узнаешь?

Виноградов вытер холодный пот со лба и с трудом подавил тошноту:

– Короче, кто это? Чего надо?

– Литовченко Алексей. Еще помнишь такого? Только трубу не бросай!

Почему-то Владимир сразу понял, что не ослышался:

– Откуда ты? Ты ведь вроде…

– Вроде, – не стал спорить Литовченко. – Извини, но я все же хотел бы удостовериться… скажи, к примеру, в какую руку тебя зацепило тогда, на перевале?

– Ну, допустим, в левую.

– Точно! А какой позывной у нас был?

– Долина.

– Точно, правильно… – обрадовался Литовченко. – Привет, Володя!

– Ну, привет. Так чего тебе надо-то?

– Да ты не бойся… что ж вы все там такие пуганые?

– Я очень тороплюсь, извини. – Владимир решил поскорей завершить разговор, который совсем перестал ему нравиться. – Мне жену через час из аэропорта встречать. Может, перезвонишь?

– Нет, нельзя – еще секундочку! – заторопился собеседник. – Как думаешь, твой телефон не прослушивается?

– Не знаю.

– Ладно, все равно… слушай внимательно и запоминай! Передай Генералу – ты знаешь, кого я имею в виду, – как можно быстрее всего одно слово. Полоний. Запомнил? Все! Полоний… я нашел его в Лондоне. Если им там, в Москве, хочется обойтись без скандала – пусть немедленно присылают тебя на переговоры. Немедленно, понял? Я долго ждать не могу – и не буду, ты слышишь?

– Слышу, слышу… – Владимир еще раз посмотрел на часы и приготовился положить телефонную трубку. – Это все?

– Да! Главное, так и передай: Литовченко будет иметь дело только с тобой, и ни с кем больше! Контора уже пыталась подсылать ко мне ликвидаторов…

– Я опаздываю.

– До встречи!

– Бывай здоров, старик… – Владимир нажал на кнопку отбоя, пожал плечами и прислушался к собственным ощущениям.

Голова не болела, подташнивать перестало, однако ситуация требовала некоторого осмысления…

– …Когда и кому вы доложили о переговорах с Литовченко?

Это был первый вопрос, заданный хозяином кабинета после того, как Владимир закончил рассказ. Стоит отметить, что за последние несколько дней, после многочисленных, устных и письменных, повторений история со звонком приобрела почти каноническую завершенность – которая, впрочем, не слишком устраивала сегодняшнего собеседника.

– Когда именно это было?

– В понедельник, тринадцатого числа. После обеда.

– Почему не в субботу?

– Ну, во-первых…

– Во-первых, во-вторых, в-третьих и даже в-десятых – необходимо было немедленно поставить в известность руководство!

Обращаться к себе в таком тоне преуспевающий адвокат Виноградов давно уже не позволял никому – даже самым требовательным и денежным клиентам.

– Может быть, вы немного забыли, но… я вообще-то уже пятый год, как из Конторы уволился.

– Это ровным счетом ничего не значит! Бывших разведчиков не существует – как не существует в природе бывших негров. – Генерал переставил зачем-то пузатый бокал с коньяком. – Кстати, это прекрасно понимает и твой приятель Литовченко.

– Он мне никакой не приятель.

– Тем более! Думаешь, почему он именно тебе позвонил? Не знал, что ли, про увольнение?

– Знал, наверное, – пожал плечами Владимир.

– Да уж не сомневайся… – Хозяин протянул руку и почти наугад раскрыл черную папку. – Вон, распечатали мне про тебя с Интернета, из поисковой системы – девять ссылок на газетные публикации только за последний месяц: «