– Ну и кого там несет, такого нетерпеливого?

– Открой, хозяин!

Этот хриплый голос был Танкару знаком. Даже слишком хорошо знаком. Он хотел бы знать его хуже. Как и каждый вольный торговец в благословенной Акре.

– Хозяин! Я теряю терпенье! – Теперь в голосе явственно послышался гнев, и Танкар отодвинул тяжелый засов. Вызывать недовольство этого человека он ни в коем случае не собирался.

– Запирай, – приказал Рифат, начальник городской стражи, едва оказался внутри, в тесноватом и не слишком уютном жилище Танкара. Он был один. Контрабандист глядел на Рифата во все глаза: впервые он видел своего врага без свиты. Зрелище было незабываемое! Но самым удивительным казалось не это. Господин Рифат был, как всегда, спокоен и холодно смел, но выглядел, как… Танкар совершенно точно знал, как кто именно. Он и сам бывал в шкуре загнанного зверя.

– Открой подвал, – так же отрывисто произнес ночной гость.

– Об чем говорит господин, нет у меня никакого подвала, – привычно взвыл Танкар, – сколько здесь живу и ни разу не слышал за подвал…

– У тебя есть подвал, – перебил Рифат, – и скажи спасибо, что я ни разу туда не заглядывал. Но сейчас мне придется заглянуть в твой подвал, а ты мне его откроешь.

Жизнь вольного торговца полна непредвиденных случайностей, и тот, кто однажды ступил на эту тропу, либо сводит скорое и короткое знакомство с палачом, либо учится думать быстро.

Танкар окинул гостя внимательным взглядом, пошарил на полке за спиной, достал запечатанный кувшин. Показал глазами на низкую скамью.

В масляной плошке дрожал и едва теплился крошечный огонек. Света было как раз достаточно, чтобы не разлить вино мимо чашек.

Рифат осторожно взял ладонями грубую глиняную посуду, прикоснулся губами к угощению и в удивлении приподнял левую бровь:

– Однако! Несчастный торговец, которого чиновники обобрали до нитки… Такое вино правитель пьет лишь по праздникам.

– А у меня сегодня как раз праздник, – криво усмехнулся Танкар. О том, что он тоже правитель, торговец не упомянул, это было не слишком вежливо. К тому же, Рифат знал это и так. – Таких гостей вольные торговцы принимают нечасто, больше мои ребята у тебя гостят.

Он допил вино, аккуратно поставил чашку, подождал, пока Рифат сделает то же самое, и невозмутимо спросил… даже, скорее, потребовал:

– Теперь рассказывай, от кого спасся и куда бежишь!

– Это важно?

– Как сказать, – контрабандист хмыкнул. – Если ты направляешься в Афр – это одно дело, если в Персию – другое, а если на север, то совсем третье. Так куда ты бежишь, Рифат?

– Не знаю, – честно ответил тот и, не спрашивая хозяина, налил себе вторую чашку. – Я уже ничего не знаю, Танкар. Спрятаться хотел. Ищут меня… В подвале-то небось китайский шелк или греческие вина? – спросил он, осушив чашу.

Танкар усмехнулся.

– Пусто там. Как в долбленой тыкве. Какой я себе убыток сделал, Рифат, то если такой убыток бедному еверу во сне приснится, так он проснется седой во всех местах, где волосы растут.

В темных глазах Рифата мелькнула страшная догадка. Он потянулся к сабле.

– И снова-таки не то, – отозвался Танкар, не двигаясь с места. – Ты умный, Рифат. Я тоже думаю головой, а не тем местом, которым сижу. А сейчас брось свою железку, настрой свои уши и подумай об такую вещь: утром торговцы берут товар, а верный человек говорит, шобы к вечеру товара не было. Ответь мне, Рифат, если у тебя на плечах то, шо я на них вижу, как купить утром и продать вечером и не сделать себе убыток? И если ты хоть чуть-чуть понимаешь за коммерцию, ты мне скажешь: таки никак!

– Кто тебе велел избавиться от товара? – спросил Рифат, цепко ухватив главное в потоке обычных еверских причитаний.