Потом сказал:

– Извини, но я обязан соблюдать формальности. Может, в твоих глазах это и выглядит глупо, но речь идет…

– Ты насчет подписки о неразглашении? – на ходу повернул голову Виктор. – Я все понимаю. Где расписаться?

– После совещания распишешься. Бумажку еще не успели приготовить…

– Пожалуйста, чуть назад! – проговорила пресс-секретарь.

На крыльцо друг за другом вышли члены прошедшего заседания. Последней вынырнула Юля. Перед крыльцом стояла все та же жиденькая кучка журналистов. И все те же две камеры. Надежды на то, что ведущие телеканалы пришлют свои съемочные группы хотя бы к концу заседания комитета национального спасения, оказались напрасными.

Однако Юля заговорила так, как будто журналистов собралась огромная толпа:

– Комитет национального спасения уполномочил меня сделать следующее заявление! Мы протестуем против усиливающихся политических репрессий и продолжающейся сдачи украинской государственности в аренду иностранным державам! В связи с этим на заседании было принято решение о том, что все политические силы на предстоящих выборах в местные советы выступят единым фронтом! – По виду журналистов было понятно, что само заявление их ничуть не интересует. И вопросы, если они последуют, будут касаться уголовных дел. Поэтому Юля эффектно закруглилась:

– Спасибо, друзья! Это пока все! Нам нужно срочно проводить необходимые консультации!

Пару минут спустя Юля уже входила в свой кабинет. Ее помощник Леонид Ванин вошел следом за ней и, прикрыв дверь, стал дожидаться распоряжений. Юля прошла к своему креслу и сказала:

– Леня, договорись о встрече с нашими основными спонсорами. По поводу финансирования выборов в местные органы…

– Хорошо, Юлия Владимировна! Только Живицкий в Лондоне!

– Да он всегда в Лондоне, – сказала Юля. – Позвони, пусть пришлет кого-то от своего имени!

– Хорошо! – кивнул Ванин, разворачиваясь.

Дверь кабинета открылась, и в нее без стука быстро вошли двое мужчин в гражданском. Первый был невысоким, лысоватым и круглолицым. Без признаков войсковой выправки. С первого взгляда могло показаться, что это рохля-неудачник, застрявший на нижних ступенях карьерной лестницы в какой-нибудь не слишком преуспевающей фирме или государственной конторе, которого в свободное от работы время неустанно пилит за безденежье рано постаревшая жена.

Однако умный взгляд, которым круглолицый окинул Виктора, это впечатление разбил вдребезги. Взгляд был абсолютно спокойным и немного уставшим. Спокойным он был оттого, что круглолицый прекрасно знал, по каким законам функционирует этот мир. А немного уставшим оттого, что ничего нового в этом мире не происходило.

– Это полковник Логинов из антитеррора, – сказал генерал Кравцов, быстро, но тщательно затушив окурок в пепельнице и направившись к своему столу.

– Виталий! – представился круглолицый.

– Виктор! – поднялся Логинов.

Они быстро пожали друг другу руки. Причем Виталий сделал это так аккуратно, что Логинов понял – тот знает о его ранении.

– А-а… – начал было Виктор.

– Я отвечаю за контрразведку, – сказал Виталий, отодвигая стул.

– Понятно, – кивнул Виктор.

Контрразведка ФСО была весьма мощной спецслужбой. Так что тот, кто за нее «отвечал», априори должен был иметь генеральское звание. А Логинов до сегодняшнего дня даже не знал Виталия в лицо.

Второй мужчина, наоборот, был высок и находился в отличной форме. Весил он около восьмидесяти килограммов, что, вообще говоря, было признаком элитного спецназа. В обычном спецназе бойцы, как правило, перекачаны, что существенно влияет на быстроту, зато позволяет выигрывать рукопашные схватки и брать преступников живьем. Элитный спецназовец в рукопашные схватки не вступает вообще. Он просто убивает противника – одним молниеносным движением.