При этом, конечно, он имел в виду не нашествие модных французских песенок, а подвиги воинов под управлением Михаила Кутузова. Потому что и другим могучий голос навевал память о других военачальниках от князя Олега до Моше Даяна. В силу длительности карьеры мальчика – а он концертировал без малого восемь лет – его знал весь город, население соседних городов, и не только соседних, и не только городов, потому что в селах у нас любят всякий природный выверт не меньше.

Заведующая городским отделом культуры Ангелина Круль, опекавшая Толю больше чем мать родная, в одном из интервью местному ТВ сказала о приглашении Толи в Брюссель на Всемирный детский музыкальный конкурс, с которого должна начаться мировая слава Анатолия Нарядова. Соответствующая процедура отбора должна пройти в течение ближайшего времени, для чего международные специалисты должны прибыть в город и оценить вокальный аппарат ее подопечного.

И это, оказалось, не фантазия. Приехавшие – две сухопарые дамы средних лет, из которых только одна говорила по-русски – около трех часов слушали все подробности концертной программы удивительного мальчика-баса. Несмотря на то, что обсуждение пения звезд под фонограмму в то время не имело такой болезненности, как в более поздние времена, горожане, конечно, болели за ребенка, в истинный талант которого они верили столько лет.

Аппарат ребенка оказался в порядке, о чем дамы-эксперты сообщили и руководству городской культуры, и самому юному артисту. Причем настолько в порядке, что когда Толя и его аккомпаниатор решили отпраздновать победу и приглашение на Всемирный фестиваль, они не стали искать комфорта и просто остались в малом зале филармонии «с ночевой».

Наутро сначала гардеробщики, затем последовательно комендант и руководители культуры пытались попасть в зрительный зал, где остались соискатели, и не могли: изнутри было заперто очень основательно.

Двери решили не ломать, хотя мнилось всем в зловещей тишине самое худшее. Призвали пожарных, которые с улицы добрались до высоких окон второго этажа, разбили стекло, открыли двери, заложенные изнутри продетой через бронзовые дверные ручки металлической стремянкой.

Трое пожарных поспешили распахнуть двери перед руководителями культуры, бившимися за дверью как майские жуки в спичечном коробке.

Ворвавшаяся первой тучная заведующая отделом культуры города Ангелина Круль вдруг остановилась и качнулась телом назад, в сторону сопровождавших ее мужчин –администратора концертного зала и директора филармонии, и они подхватили ее под руки.

И было от чего обмирать. На сцене, на возвышении, предназначенном для дирижера, вповалку лежали обнаженные немолодые тела двух сухощавых дам – иностранных экспертов по детскому басу, а поверх них – тоже нагое коротконогое тело фавна Толи Нарядова.

Композиция была настолько неподвижной, что поначалу руководительнице городской культуры показалось, что смерть всей группы наступила от неимоверного количества спиртного – бутылки уставляли все подходы к дирижерскому пюпитру. Потом все обратили внимание на внушительных размеров мужское достоинство мальчика-самородка, которому жизни прибавляла могучая эрекция. Мальчик явно не спал!

И это подтвердил женский голос из-за кулис:

– Толик, ты заебал!

После этого из-за кулисы появилась голая пышнотелая аккомпаниаторша Толи. Аида Опанаева явно не замечала пожарных, скромно отводивших глаза, а также культработников, скрытых за светом софитов.

– Вставать пора, начинать пора, кончать пора! – сказала Аида, пьяно покачиваясь, подошла к Толе, присела на корточки и взяла его член в руку.