Сначала тяжел и неудобен казался Андрею лук, но постепенно приноровился к нему княжич, все чаще на охоте умение оттачивал. И на «стрелище» не последний стрелок был. Занятия охотой приучили Андрея спокойно продумывать и планировать свои действия, не суетиться во время выслеживания зверя и с расстояния сорока с лишним саженей точно поражать цель. Но любимым его оружием стал меч. Меч – он для ратного дела создан, это царь ближнего боя! В таком бою личная отвага воина много что значит. Недаром меч называют справедливым. Оказывается, не только воин подбирает себе меч, но и меч ищет владельца себе подстать. Избрав хозяина, меч верно служит ему до смертного часа, или до тех пор, пока воин не обесчестит себя, что равносильно гибели. Георгий Шимон рассказал Андрею старую норманнскую легенду о мистической связи, которая возникает между хозяином и его мечом.

– Жил когда – то славный конунг Гейрред, – начал рассказ Георгий, – он не знал в боях поражений, верный конь и булатный меч много раз спасали ему жизнь в самых безвыходных ситуациях. Хвалился конунг непобедимым булатом своим, говорил, что никогда не попадет его меч в чужие руки. Он даже имя клинку своему дал – Радостный. Его меч перед сражением сам собой выпрыгивал из ножен и радостно звенел. Но однажды Гейрред не открыл ворота просившему помощи союзнику. Этим он нарушил закон чести, закон гостеприимства. И тотчас выпал у него из рук любимый клинок острием вверх, неведомая сила натолкнула конунга грудью на булат, и умер Гейрред без всякой славы.

Рассказы тысяцкого Георгия о свойствах и повадках булата надолго врезались в память Андрея. Более всего запомнил он, что верного хозяина меч всегда предупреждал о часе кончины. Жалобно звенел и покрывался кровавой росой накануне его смерти.

Еще поведал Шимон, что хороший булатный меч способен рубить железо, и даже сталь, не тупясь! Потому что твердость высокую имеет, в то же время, если согнуть такой меч в кольцо – распрямится он и не погнется даже. Хороший меч от легкого щелчка по клинку издает чистый и долгий звук. Чем выше звук, тем лучше булат! Однако персидские клинки боятся лютых морозов, поэтому русские князья ценят своих мастеров, которые могут сковать булат не хуже персидского с одной лишь разницей – клинку не страшен будет мороз.

Поле, на котором Георгий обучал Андрея воинской премудрости, было вытоптано их ногами до проплешин на траве. В этот раз тысяцкий Шимон торжественно вынул из богато украшенных ножен старинный меч. Он тускло сверкнул, отражая заходящее солнце. Андрей ахнул, опустил на землю кожаный щит. От чуда, которое предстало перед глазами, в жар княжича бросило. В волнении он расстегнул серебряную пряжку – фибулу, скрепляющую на плече мятель, и сбросил плащ на щит. С благоговением взял из рук Шимона славный булат. Внимательно оглядел его. Это был меч предков. Рукоятка оружия со вкусом сочетала благородные металлы – бронзу, латунь и серебро с рельефным черненым узором. В углублениях рисунка сверкали драгоценные камни. Стальное лезвие с продольным углублением посередине, служившим для облегчения меча, плавно сужалось книзу. Андрей разглядел, что на рукояти были не обычные растительные или геометрические узоры, а изображения переплетающихся чудовищ. – «Какой великолепный образец, – вымолвил молодой князь, – кто ковал»?

– Жил в Киеве сто лет назад, – поведал Георгий Андрею, – знаменитый оружейник – Людотой звали. Из рук этого мастера булаты редкой прочности получались. До сих пор сработанные им клинки по наследству передают. Этот булатный меч самому святому Борису, братом своим убиенному, принадлежал. От старшего брата Мстислава Великого отцу твоему достался. Большая честь обладать таким мечом! Приписывают ему чудодейственную силу. Ты, княже, отныне наследуешь этот священный булат! Не осрами его нечистыми помыслами, не запятнай неправдой честь воина. У тех, кто носит святые мечи, свои отношения с высшими силами, свои законы жизни и смерти! Помни об этом!