– Мне безумно нравится этот обычай – каждое утро в шесть выпускать над Мельбурном воздушные шары! – она с улыбкой обернулась к мужу, и белокурые волосы ее вспыхнули золотом в лучах солнца. – А тебе?

– Мне тоже, – Родерик сунул голову под подушку, чтобы спрятаться от бьющего из окна яркого света, и попросил: – Опусти жалюзи, Сэнди, будь добра, я хочу еще немного поспать.

Подняв руку, Сандра потянула шнурок и опустила жалюзи.

– Что ж, поспи, ты и вправду устал. Думаю, после сегодняшней ночи Энвижен получит наследника.

Она весело тряхнула волосами и рассмеялась. Родерик не слышал последних слов своей юной жены – едва комнату окутал полумрак, он крепко уснул, повернувшись лицом к стене.

Время не смягчило горечь утраты Ларисы Дориной, но с течением лет боль стала не столь острой. Пытаясь найти забвение в своем любимом занятии – хлопотах по дому, – она добровольно взяла на себя обязанности кухарки, уборщицы и няни маленького племянника Тэдди. Спустя три года Ольга родила второго ребенка – девочку, – и на плечи Ларисы легли также заботы о маленькой Лили. Мужа Ольги, Дерека Нортона, это сильно смущало. Однажды он даже сказал жене:

– Нам следует оплачивать услуги твоей сестры.

– Ты шутишь, дорогой, – удивилась Ольга, – неужели ты хочешь предложить Ларисе деньги? У нас в России так не принято. Лариса смертельно обидится – ведь она моя сестра. И потом, она любит этим заниматься.

– Да, но за любимую работу тоже платят деньги. Она не только убирает и нянчит детей, но еще и готовит. В конце концов, это не обязательно – мы могли бы заказывать еду.

– Дорогой, успокойся, пожалуйста, Лариса обожает готовить. К тому же, Тэдди и Лили привыкли к ее стряпне, они в рот не возьмут ничего другого. Так что, если тебя смущает сложившаяся ситуация, можешь поучиться у Ларисы кулинарному делу и взять кухню на себя.

– Ну и поучусь! – весело ответил Дерек, но вскоре благополучно забыл о своем намерении.

Ларису волновало другое – в соответствии со сложившимися у нее представлениями о жизни ни один мужчина не мог быть доволен постоянным пребыванием в доме лишних ртов.

– Ты, Оленька, честно скажи, из-за нас у тебя с мужем неприятностей не будет? – однажды робко спросила она у сестры. – А то ты нас и кормишь, и одеваешь, Сашеньку на свои деньги в частной школе учишь – мне ведь с вами никогда не рассчитаться. Я ведь что могу – только если по дому что-то сделать и с детьми помочь.

Ольга, вертевшаяся в это время перед зеркалом, небрежно отмахнулась.

– Успокойся, дорогая, Дерек только рад, что вы с Сашкой сумели выбраться из этой ужасной России.

– Не знаю, как мне вас обоих отблагодарить. Я уж и Сашеньке всегда говорю: смотри, дочка, мы тете Оле и дяде Дереку по гроб жизни обязаны, что по-человечески живем.

– О чем ты говоришь, Лара, мы же не чужие, – оглядев себя со всех сторон, Ольга скорчила недовольную гримаску, – думаю съездить на Джордж-стрит и поискать юбку к этому блузону – в торговом центре будет распродажа. Кстати, тебе тоже нужно купить другой топ к серой юбке – твой фиолетовый мне не нравится. Поедем вместе?

Составлять целое из единых деталей было любимым занятием Ольги. Как-то раз, купив на распродаже великолепную дамскую сумку, она с неделю ездила по магазинам и рыскала по Интернету в поисках подходящих к этой сумке костюма и туфель.

– В другой раз, Оленька, – уклонилась Лариса, – если тебе что для меня понравится, сама купи, ты размер мой знаешь.

Ольга пожала плечами.

– Странная ты стала, Ларка, – в Москве тебя было хлебом не корми, а дай побегать по магазинам. Тебе что, в Австралии не хватает хамства и очередей?