В ответном письме Нельсон выражал благодарность за внимание к своей персоне и с сожалением констатировал, что профессиональные обязанности не позволят ему встретиться со мной еще несколько недель. Несколько недель! Мне вспомнилась заметка о Нельсоне По в календаре судебных заседаний; я схватил пальто и выскочил на улицу.

Нельсон, в полном соответствии с написанным в газете, находился в суде. Он выступал защитником некоего Кавендера, обвиняемого в попытке физического оскорбления молодой женщины. К тому времени как я добрался до здания суда, слушание дела Кавендера уже было окончено и обвиняемый препровожден в камеру. Поэтому я принялся искать Нельсона По в тюрьме, куда меня пропустили благодаря моей профессии и направили прямиком в нужную камеру. Камера была темная и тесная, обвиняемый шептался с человеком в дорогом костюме. Выражение лица этого человека отличалось характерной для адвокатского сословия невозмутимостью. На столе стояли кофейник и тарелка с белым хлебом.

– Трудный выдался день? – на правах собрата по цеху спросил я сквозь решетку.

Человек в дорогом костюме поднялся со скамьи:

– Имею честь знать вас, сэр?

Я протянул руку тому, кого впервые увидел на похоронах, на перекрестке Грин-стрит и Файетт-стрит.

– Вы мистер По? Меня зовут Квентин Кларк.

Нельсон По был мал ростом и чисто выбрит; умный лоб почти мог соперничать со лбом Эдгара По, как его изображают на портретах, своей шириною, однако чертами лица Нельсон По походил на хорька. Темные глаза я бы назвал бегающими. Я вообразил Эдгара По в минуты вдохновения – глаза сверкают отраженным светом, ибо сами непроницаемы. И все же Нельсон По, особенно в полумраке тюремной камеры, показался мне почти двойником великого поэта.

Жестом Нельсон По дал понять своему клиенту, что ненадолго оставит его одного. Заключенный, еще секунду назад прятавший лицо в ладонях, вскочил с живостью и проследил уход своего защитника.

– Если память мне не изменяет, мистер Кларк, – начал Нельсон, едва охранник замкнул камеру, – я писал вам, что очень занят.

– Достопочтенный мистер По, дело не терпит отлагательств. Ибо касается вашего родственника.

Нельсон крепче стиснул пачку документов, как бы напоминая: есть дела и поважнее.

– Несомненно, мое дело вызовет ваш личный интерес, – рискнул я.

Нельсон По прищуром изобразил нетерпение.

– Речь идет о смерти Эдгара По, – уточнил я.

– Мой кузен Эдгар алкал умиротворения. Мы с вами, мистер Кларк, по счастью, ведем размеренную и благополучную жизнь. А бедный Эдгар давным-давно промотал самую надежду на мир и покой.

– А как же его планы учредить литературный журнал высшей пробы?

– Да… планы…

– Ваш кузен непременно довел бы дело до конца, мистер По. Он боялся, как бы прежде его враги не…

– Враги! – резко перебил Нельсон По. И вдруг замолчал и уставился на меня. – Сэр, – заговорил он с новой, настороженной, интонацией, – почему вы явились в это мрачное место? Каков ваш личный интерес в деле моего кузена?

– Я… я его адвокат, сэр. Я намеревался защищать новый журнал от клеветы и пасквилей. Если у вашего кузена действительно были враги, сэр, я должен узнать их имена. – «Адвокат покойника», – прозвучали в мозгу Питеровы слова. – Я начинаю новый судебный процесс – процесс По!

Нельсон как бы взвешивал сказанное. Его подзащитный тем временем, вжавшись в решетку, закричал:

– Требуйте пересмотра дела, мистер По! Требуйте справедливости! Я невиновен, мистер По; как есть невиновен, по всем статьям! Эта потаскушка врет, все врет!

Несколько минут Нельсону понадобилось, чтобы успокоить отчаявшегося клиента обещанием позднее вернуться к делу.