– Чтобы ходить на охоту, нужна добыча, – нервно хмыкнул Шэрон. – Вспомните, как мы сюда пробрались. Без Лапули это было бы немыслимо.

Вместо ответа, Коросс пнул кучу костей под ногами. Прижавшись к полу на него зашипело пять довольно упитанных катакомбных крыс. Среди них сидела и Лапуля.

– Зато теперь мы знаем, чем Лапуля и ей подобные питаются, – негромко засмеялся он, ловко выхватывая знакомую крысу. – Они заманивают в эту комнату любителей древности, а та за это их кормит. Так что еще неизвестно, кто кого приманивал: архивариусы крыс сыром, или крысы архивариусов возможностью утолить жажду знаний!

Лапуля, извернувшись, попыталась тяпнуть молодого человека за руку, и он отшвырнул ее от себя. Крыса, ударившись о стену, рванула по ней и нырнула во внезапно появившееся прямоугольное отверстие.

– Это что? – Коросс подошел и с интересом заглянул туда. – Эх, жаль, там изнутри ничего не светится.

– Обычная дыра в стене, – нервно отозвался Шэрон. – Идемте, пока не стало поздно…

– Шэр, эта дыра совсем даже не обычная. Она скрыта магией отвода глаз и на удивление правильной формы, – возразил наследник Дома Страха, засовывая туда руку.

Помещение содрогнулось, и в комнате стало светлее.

– Мой господин!!! – испуганный полувскрик-полувсхлип Шэрона, заставил молодого человека оглянуться.

Языки пламени стали светлеть и опадать, а рев сменился глухим гудением, напоминавшим речитатив.

– Секунду, Шэрон, я что-то нащупал, – отозвался Коросс. – Все никак не удается вытащить. Плотно сидит.

Кости по углам комнаты поднялись в воздух и начали движение по кругу.

– Ради Силы Осс, господин Коросс, уходим!

– Если тебе так страшно – уходи. Только не мешай.

Наконец, Коросс с трудом выудил из дыры кувшин, плотно закрытый крышкой. Древняя утварь, сделанная из незнакомого Короссу серебристого металла, была очень легкой на вес. Лишь только Коросс коснулся крышки, она отлетела в сторону, а из кувшина с хлопком вырвался дым. Он окутал будущего правителя темным облачком, оставив на нёбе и языке такую сильную горечь, что рот на некоторое время онемел.

Кости прекратили кружение по комнате, а гудение смолкло. На вторгшихся в комнату посетителей обрушилась настороженная тишина. Коросс почувствовал себя букашкой, удостоившейся внимания чего-то необъятного и могущественного. Ему показалось, что его взвесили и измерили, забравшись в самые глубины естества. Затем это ощущение пропало. Стряхнув оцепенение, он потряс кувшин, и оттуда вывалилась подвеска на обычном кожаном ремешке. Камешек был почти горячий, угольно-черный, удивительно правильной формы в виде пирамидки с закругленными боками и трещиной посередине. Попав на ладонь, амулет начал быстро остывать,, а края трещины сошлись.

Полный ярости крик Шэрона заставил Коросса придти в себя.

– Отпусти ее, негодяй!

Молодой человек обернулся и увидел Уоросса. Ухватив Донну за подмышки, огневолосый правитель втягивал ее в стенной проем. Донна не сопротивлялась, напоминая большую безвольную куклу.

– Застынь, парень, и не шевелись, пока не разрешу, – приказал Уоросс метнувшемуся к нему Шэрону.

И тот послушно окаменел. Только глаза яростно вращались, а на лбу выступили крупные капли пота от напряжения.

– Чего ты хочешь? – поинтересовался Коросс, быстро пряча амулет в карман.

Жадный взгляд Уоросса устремился к кувшину, который Коросс продолжал сжимать в руке.

– Я так долго готовился к этой экспедиции: купил с потрохами трактирщика, потворствуя контрабанде его дяди, обхаживал эту дуреху, за бешеные деньги приобрел катакомбную крысу. И что? Ты украл мою крысу, нашел мой тайник, а теперь спрашиваешь, чего я хочу?