Львёнок и Стефан переглянулись. Судя по всему, речь шла именно о том чаровнике, за которым они и ехали.

– И я совершенно не желаю в очередной раз принимать у себя глав деревень и выслушивать их утомительное брюзжание о том, что по моей воле на их территорию заносит всех, кого ни попадя. А ведь мне даже ответить нечего! Так что, пока я не узнаю причину вашей поездки в Холмы и не решу, что она достаточно веская, я не стану вам помогать. Вы, конечно, можете продолжить движение и без моей бумаги, но исключительно на свой страх и риск.

Юргант оглянулся на товарищей, словно бы в поисках поддержки, но ни растерянный Лео, ни хмурый Стефан, ни мрачный Завалон ничем не могли помочь. Вздохнув, монашек умоляюще взглянул на графа.

– Ваше сиятельство. Мы едем за тем человеком, которого вы недавно пропустили в Серые Холмы.

– Он какой-то преступник?

– Нет. Простите, но больше я ничего не могу вам сказать.

– Простите, но в таком случае, я тоже больше ничего не могу вам дать, кроме того, что уже дал, и того, что должен по закону. Ваше магичество, – произнёс напыщенно граф, повернувшись к Фарелу, – будьте добры, проводите вашего собрата к своим хранилищам и снабдите его всем, чем потребуется.

– Конечно, ваше сиятельство, – сухо ответил придворный чародей и поднялся из-за стола. Стефан наклонился к Юрганту и тихо ему что-то сказал, отчего глаза монашка заметно округлились. Затем оба чародея вышли из зала.

– Что же до вас, мои дорогие, – граф, натянув вежливую улыбку, повернулся к оставшимся гостям. – Думаю, уже очевидно, что друзьями нам не стать, посему я искренне надеюсь, что вы покинете мои владения сразу же, как вернётся ваш друг. А по возвращении в столицу его высокопреосвященство будет знать, что мы сделали для вас всё, что было в наших силах.

– Прошу прощения, – пробормотал раздражённо Юргант, – но мне кажется, если бы вы сделали всё, что было в ваших силах, мы бы уже давно отправились дальше на свежих лошадях, с припасами и письмом. А не выклянчивали подачки, словно нищие – милостыню…

Граф врезал кулаком по столу, да так сильно, что один из кувшинов опрокинулся. Жаккардовая скатерть быстро темнела, впитывая красную лужу.

– Молодой человек, – прорычал Совиан Кудроу, испепеляя церковника взглядом, – ради Дэуса, поимейте совесть! Я радушно и по всем законам гостеприимства привечаю вас у себя в замке, позволяю воспользоваться баней, выделаю лучшие комнаты, снабжаю новой и чистой одеждой, усаживаю за свой стол и позволяю откушать вместе со мной, не делая исключений ни для кого из вашей пёстрой свиты. – Граф скосил глаза на вора и варвара. – И при этом я как честный сигнарит безукоризненно выполняю просьбу его высокопреосвященства. А именно – не задаю лишних вопросов, хотя мог бы и на порог вас не пускать! Я не спросил, откуда вы объявились в моем графстве, не поинтересовался, как же так вышло, что ученик самого Белого Кардинала, представитель Ордена магов, воитель с далёких островов и совершенно не обученный столовому этикету простолюдин собрались вместе, явно ведомые одной целью. Я делаю то, что делает истинно преданный последователь и приверженец Их мудрости – помогаю. И за это я всего лишь прошу озвучить причину нарушения границ моих земель. И что же я слышу в ответ? Упрёки в скупости?! По мне, так ваше поведение насквозь пронизано вопиющей дерзостью!

Побагровевший граф пригладил растрепавшиеся волосы, покачал головой и продолжил:

– Прошу простить меня за повышение голоса. Однако я начинаю думать, что впредь мне не стоит быть таким великодушным хозяином… Или же вы не настолько чисты в своих побуждениях, насколько стараетесь выглядеть. Теперь же, я оставлю вас, господа.