– А что с ним?

– Ты вообще спишь, откуда такие круги под глазами?

– Последнее время часто по ночам работаю, сам знаешь, дел много, а теперь и это.

– Нужно давать себе отдохнуть, развейся на выходных, оттянись!

– Некогда, нужно ковать железо, пока горячо.

– Есть подозреваемые?

– Один у нас сейчас сидит, второй – некий Марк, и теперь появился третий возможный неизвестный убийца.

– Марк… Апрельский?

– Фамилию не знаю, мажор, новичок в городе, тебе что-то известно?

– Да, появился недавно, открыл несколько точек по продаже одежды, многим известным людям насолил.

– Чем же?

– Урвал рыбные места, перебив цену.

– Хм… Возможно, его хотят подставить.

– Не уверен, он парень молодой, горячий, мог и начудить, как, кстати, там твой новый напарник?

– Крошкин поначалу показался типичным выпускником, все рвался работать, но хотя бы не лезет впереди паровоза, что ему в плюс, разбирается в каких-то субкультурах и сектах. Думаю, из него получится хороший следак.

– Дай бог, завтра сообщу, если что нарою.

– Конечно.

Этой ночью мне виделись кошмары: мертвая девушка, облаченная в длинное белое платье, звала с собой. Она привела в огромный, залитый светом зал. На полу был виден круг с непонятными письменами, которые складывались в единый спиралевидный узор, уходящий в глубину. Встав по центру, свет немедленно пропал, наступила непроглядная тьма, по краям появились свечи. Странное ощущение ужаса и дежавю накрыло меня. Я стоял в оцепенении, беспорядочно крутя головой в надежде разглядеть еще что-нибудь. Заунывный утробный гул пронзил тишину. Казалось, что он исходил со всех сторон, проникая мне в голову. Закрыв уши в надежде снова услышать тишину, смотрел себе под ноги. Я стоял в пустоте, будто левитируя, а гул продолжал нарастать, казалось, что я увидел, как тьма приобретает отчетливый силуэт. Сон прервался будильником. Похоже, нужно больше отдыхать. Видения рассеялись, и теперь, лежа в оцепенении, я мог что-то осмыслить. Проходя психологию еще в институте, узнал, что Фрейд определял наши сны как исполнение наших желаний. Чего же хотел мой мозг, я не понял, но нужно выдвигаться на рабочее место.

Стояла солнечная приятная погода, ветерок легко трепал мои волосы, казалось, что сегодня будет приятный, легкий день. По контактам оперов все было глухо, а капкан, расставленный в кабаре, не срабатывал. Оставалось допросить Виктора и ждать. Надеюсь, его показания прольют свет на эту ситуацию. Поздоровавшись с Кимом, я попросил его привести Виктора на разговор и зашел в кабинет. Несмотря на плохой сон, настроение было прекрасное. Редко такое бывает, уже не помню, когда это было в последний раз. Все-таки солнечные лучи греют не только внешне, но и проникают глубоко внутрь. Заскрипела дверь, и в нее зашел совершенно спокойный человек. Почему он так апатичен, не считает себя виновным или это признак внутренней собранности? Виктор сел напротив меня, и Ким ушел. «Что же, начнем», – подготовился я. Нужно создать идеальную обстановку для выявления правды. Включил лампу и направил свет в лицо Виктору, тот сморщился. Пройдя к нему за спину, громко крикнул: «Встать!» Он вздрогнул, и я выбил стул из-под него, тот с грохотом упал. «Сколько раз уже чинил его?» – пытался вспомнить, но, поймав себя на этой мысли, пришел в себя.

– Долго будешь мне зубы заговаривать?!

– О чем вы?

– Зачем ты мне солгал, почему не рассказал, что она нарк, ты снабжал ее?

– Я… Я не понимаю…

– Хватит, кто твой дилер, не мог контролировать ее и подсадил на иглу?

– Я…

– Последняя буква алфавита! Перестань строить из себя пай-мальчика! Знаю таких, как ты, вокруг много богатых поклонников, и ты приревновал, не смог сдержаться и убил!