Куратор судей не стал тратиться на портал, а любезно предоставил свою служебную машину. До Царицынского парка мы добрались за пятнадцать минут. Пустые дороги, мигалка на крыше, водитель, для которого правила дорожного движения не существовали, – не поездка, а мечта типичного жителя мегаполиса.

На территорию заповедника мы въехали со стороны Парковых ворот. После КПП к машине подбежал полицейский из оцепления и сообщил, что дальше машина бесполезна – предстояла пешая прогулка по ночной чаще. Метров сорок мы шагали по центральной аллее прямо, а потом нырнули налево в самые дебри. Тропинка здесь была проложена, но неровный рельеф почвы нет-нет, да и заставлял спотыкаться то меня, то идущего впереди сержанта. Степан работал навигатором, подсвечивая и комментируя особо опасные места, но этого было мало. Стараясь смотреть под ноги, чтобы не упасть, я пару раз упустил из виду коварные деревья, за что поплатился ударами по лицу и рукам. Так, мелким черепашьим шагом мы брели в юго-западном направлении минут десять, пока не вышли на хорошо освещенную безлюдную поляну. Стояла мертвая тишина, никаких звуков, присущих ночному лесу: деревья не шумели, птицы не кричали, даже мотыльки и комары не летели на свет прожекторов.

Глядя на непролазные кустарники, я подумал, что в деле нет информации о том, кто и когда обнаружил трупы. Кроме работников заповедника, других кандидатов на эту роль не находилось. Не мог же кто-то обнаружить это место случайно?

– Почему посторонние на объекте? Ларцов, в патрульные захотел? – раздался медвежий голос из темноты. Вслед за голосом послышался треск сухих веток, и в нашу сторону двинулось пыхтящее тело.

– Так это… Сверху звонили… – Сержант явно не ожидал такой встречи и попятился в обратную сторону от надвигающегося начальства.

На свет показалась тучная фигура, грозно поблескивающая стеклами очков.

– Кто звонил?! Кому?! Почему никто не доложил?! – блюститель порядка остановился неподалеку, потряхивая от возмущения двойным подбородком и поправляя постоянно сползающие очки после каждого вопроса.

Предвидя закономерную развязку для молоденького сержанта, я решил вмешаться и махнул рукой Ларцову скрыться с глаз:

– Полковник Ярополк, тринадцатый отдел ФСБ, – легендой меня обеспечил куратор, проинструктировав, в каком качестве я буду участвовать в деле. Никаких реальных документов, подтверждающих мою принадлежность к ФСБ, у меня, конечно, не было. Я просто протянул пустую ладонь, предоставляя Игре спроецировать «ксиву» с необходимыми данными. Местное начальство склонилось, внимательно вчитываясь в удостоверение, и попыталось подтянуться и сделать живот менее выдающимся.

– ФСБ? Ну что ж. Здравия желаю, товарищ полковник, и милости прошу к нашему шалашу. – Голос у полицейского сам по себе был громким, а в этой странной тишине и вовсе оглушал. Сзади раздался тихий мат Ларцова, споткнувшегося в темноте чащи. Мелкий не спешил убраться восвояси в оцепление.

– И вам не хворать. Проводите меня к телам, – приказал я, войдя в роль. Возражений не последовало, полицейский, переваливаясь с ноги на ногу, развернулся на месте, не забыв многозначительно кашлянуть в сторону Ларцова, и полез через оградительную ленту. Тут же из темноты вынырнул сержант и окликнул:

– Товарищ полковник, разрешите сопровождать! – Мелкий смотрел прямо на меня, напрочь игнорируя красного от негодования начальника. За смелость я решил его поощрить:

– Разрешаю. Только не отсвечивай, – рядом возмущенно засопели, но промолчали.

Через минуту мы смотрели на четыре трупа. Изломанные тела завораживали, призывая любоваться картиной молча. Я цепко осматривал каждое тело и обсуждал увиденное со Степаном. Вдруг сержант за моей спиной захрипел и начал медленно оседать на землю. То ли силы не рассчитал, то ли первый раз трупы увидел. Тучный полицейский, глядя на него, хмыкнул и недовольно пробурчал: