— Присядем? — мой проводник показал на каменную скамью у стены.

— Что-то не хочется.

Я внимательно оглядывала черные бойницы и внутренне ежилась: не оставляло ощущение, что за нами наблюдают. И даже ментально прощупывают. Да и должны бы, охрана тут серьезная. Но почему никто не встречает? Почему медлят?

— Садись, это надолго.

— Что надолго?

— Мы пришли из зараженного леса и притащили кучу гадких подарочков от айэ, — пояснил Ворон. — Нас изучают и чистят. Дезинфекция. К нам выйдут, когда угроза заражения будет снята.

— Каких подарочков? Какого заражения? Я ничего не чувствую.

— Еще бы. На ноги посмотри. И на подошвы сапог.

Я опустила взгляд и ужаснулась. Рыжие иголки, случайно зацепившиеся за ткань штанов, стремительно расползались по брусчатке тонкими гусеницами, стараясь зарыться в трещины между камнями брусчатки. Но тут их поджидала неудача: из трещин пробивался и стелился по мостовой черный дымок. Иголки, соприкоснувшись с ним, рассыпались черным пеплом. Заклинание тлена. Жуть какая!

А что там с подошвами? Я подняла ногу и посмотрела. Едва сдержала крик: черная кожа сапог кишмя кишела какими-то мелкими тварями. Захотелось содрать с себя сапоги и взлететь, чтобы не касаться этой гадости. К счастью, выше подошвы зараза не поднималась.

— Стой спокойно, почистят, — сказал Эрвид Стейр. — А лучше сядь.

Спотыкаясь, я добрела до скамьи и рухнула, едва не отбив копчик о каменный край. Скамья тут же пыхнула черным туманом, и я задержала дыхание.

— Не бойся, если ты не айэ, дым безвреден, — успокоил Ворон. — Похоже, ты здесь бывала.

— Интересно, почему вы так решили?

— Не заметил, чтобы тебя напугали здешние скульптуры.

— А что их пугаться? — ушла я от ответа. — Это же не голодные зомби.

И замолчала, давая понять, что смертельно устала и светскую беседу вести не намерена.

Еще бы мне химер бояться. Я на них насмотрелась за четырнадцать лет обучения! И вообще, чтоб ты знал, полудемон, я лишь год назад вышла из этих стен с дипломом магистра. И была, может, и не самой лучшей и сильной ученицей, но в пятерке стабильно держалась. Так-то.

А он меня пигалицей обозвал. Обидно.

Встретил бы он меня неделей раньше, пока я была полна сил, а резерв казался неисчерпаемым…

— Откуда ты такая непугливая? — спросил маг.

Я не призналась.

* * *

Приглашение из Школы Ока пришло как нельзя вовремя: в день, когда я, отчаявшись найти работу в маленьком приграничном городе, решила наняться рядовым магом в Северный корпус.

Мой арсенал — проклятия, сглаз, порча и все виды смертоносных заклятий — отличное оружие против людей и нелюдей. К тому же, где еще я получу такую обширную боевую практику, как не на северной границе, страдавшей от нашествия орд нечисти и нежити?

Работа незавидная, особенно, для молодой девушки — опасная, грязная, мало оплачиваемая. Но мне много не надо, с голоду не умру.

По королевскому указу каждая северная деревня от двадцати дворов обязана снабжать мага жильем и продовольствием, жалованье ему платилось из королевской казны по пять золотых в месяц плюс премия за каждую уничтоженную вражескую единицу. Ничтожные деньги. Я за амулеты артефакторам в два раза больше отдаю. Да и походный камуфляж денег стоит.

Но я готова была на все, лишь бы не просить помощи у отца, герцога Грайсиера.

Не стало у меня ни дома, ни отца. Впрочем, уже давно не стало — после того, как он женился второй раз. Увы, не на какой-нибудь молоденькой девице, которая дрогнула бы перед моей силой и славой чернокнижницы. Нет.

Его угораздило жениться на старухе — леди Ганнет, светлой магичке, казначейше ордена Белой цапли и бывшей фрейлине королевы-матери. То есть, такой же стерве, как пресветлая королева Риата.