В шесть вечера, закончив работу, она положила редактуру Дику на стол и решила отменить сегодняшний визит в полицию. Все показания Буч снял с нее прошлой ночью, перспектива же оказаться под одной крышей с преступником не очень ее привлекала.
Плюс ко всему – дикая усталость.
– Бэт!
Голос Дика застал ее врасплох.
– Мне некогда, должна заскочить в полицию, – бросила она через плечо, надеясь, что этот аргумент его отпугнет.
Похоже, придется-таки нанести визит ребятам.
Полицейский участок находился в шести кварталах от редакции. Здание было построено в шестидесятые годы в стиле минимализма. Серая двухэтажная коробка с узкими окнами. Почтенный возраст не добавлял зданию красоты. По стенам ползли сверху черные потеки, как если бы крыша истекала кровью. Внутри все выглядело еще безрадостнее. Грязно-зеленый линолеум, стены, обшитые пластиковыми панелями под дерево, ободранные коричневые уголки. За сорок лет уборки грязь так глубоко въелась в трещины, что ее можно было выбить оттуда разве что пескоструем. Или судебным ордером на выселение.
Копы тепло встретили ее, Бэт с трудом удержалась, чтобы не расплакаться. Как только она вошла, вокруг собралась толпа, и ей пришлось протискиваться к дежурному. День прошел на редкость спокойно: арестовали несколько человек за попрошайничество и за распространение наркоты. Бэт уже собралась уходить, когда задняя дверь распахнулась и на пороге появился Буч.
Он был в джинсах и летней рубашке, красная куртка в руках. Ремень кобуры пересекал широкую грудь, пистолет раскачивался в такт шагам. Темные волосы еще не высохли, будто бы он только что вышел из дома.
Что было вполне вероятно, если вспомнить, как он провел минувшую ночь.
Буч шагнул к ней.
– У тебя есть время поговорить?
– Конечно, – кивнула Бэт.
Они прошли в комнату для допросов.
– Имей в виду, микрофоны и камеры выключены.
– Насколько я помню, это твоя обычная практика.
Буч усмехнулся и уселся на стол.
– Для информации: Билли Риддла выпустили сегодня утром под залог.
Бэт опустилась на стул.
– Так его зовут – Билли Риддл? Ты шутишь.
Буч покачал головой:
– Ему недавно исполнилось восемнадцать, по взрослым делам приводов пока не имел – я проверил досье, – но по малолетке – целый букет. Попытки изнасилования, мелкое воровство, подлог. Его отец – большая шишка, поэтому у парня есть личный адвокат. Я говорил с окружным прокурором, она готова предъявить ему обвинение, и тебе не придется давать показания в суде.
– Если понадобится, я готова дать показания.
– Молодец.
Буч откашлялся.
– Как ты?
– В порядке.
Ей не хотелось смотреть, как Свинцовый Зад изображает из себя доктора Фила. В бесстрастном голосе Буча О’Нила было нечто, заставлявшее ее казаться сильной.
– А что новенького насчет взорванной машины? Говорят, нашли остатки пластида. Как думаешь: работал профессионал?
– Ты сегодня ужинала?
Она нахмурилась.
– Нет.
Если учесть, сколько было съедено за обедом, можно пропустить и ужин, и даже завтрак.
Буч встал из-за стола.
– Отлично, я как раз собирался перекусить в «Тиллахе».
Он распахнул дверь и остановился в ожидании. Она не двинулась с места.
– Буч, я никуда с тобой не пойду.
– Дело твое. А я-то как раз собирался рассказать, что мы нашли рядом со взорванной машиной…
Дверь медленно закрылась у него за спиной.
Нет, она не поддастся на эту дешевую уловку. Она вовсе не собирается…
Бэт сорвалась со стула и поспешила вслед за Бучем.
Глава 8
Молочно-белая спальня сияла чистотой. Марисса ходила по комнате, не в силах принять решение. Сердцем она чувствовала, что Рэт потерял одного из братьев и страдает от боли. Она рвалась к нему на помощь, готовая обнять и утешить, согреть своим телом, как настоящая шеллан, понимая разумом, что ее ждет прием не из теплых.