Крес и Тосс усмехнулись, не нуждаясь в устном подтверждении приказа, и быстро отломали массивные, закрученные спиралью предметы спора. Поморщились от радостного вопля, от которого дрогнули пышные кроны палисандров, и со смешком передали драгоценные рога просиявшим от счастья возмутителям спокойствия. Все-таки мелкие они еще. Забавные, смешные. Действительно, дети. Правда, одна уже способна ударом лапы перебить хребет дикому буйволу, а второй в силах спалить половину Проклятого леса. Хорошо, что оба обожают и безмерно уважают Белку, приучены беспрекословно слушаться, с готовностью выполняют все, что от них требуют, и готовы даже поделиться друг с другом сокровищем, от которого в любых других обстоятельствах так просто бы не отказались.

Гончая неслышно вздохнула, гадая про себя, сколько времени эта лихая парочка побудет тихой, а потом отвернулась и, не удостоив замерших в нерешительности братьев даже взглядом, негромко бросила:

– Тиль, ты где? Пойдем, я покажу тебе Лабиринт.

Владыка Л’аэртэ, до этого мига безмолвно наблюдавший за ней из-за дальних деревьев, бесшумно выступил вперед: кажется, время для расспросов, наконец, подошло?

– Ешь, – с усмешкой сказал Крес, ставя перед Стрегоном миску с огромным ломтем горячего мяса и наваристой кашей. – Тебе надо много есть, иначе нескоро оправишься. А Бел хочет уже через пару дней идти дальше. Ты же не собираешься ее огорчать?

Стрегон покосился на загорелые физиономии белобрысых крепышей, по какой-то причине живущих рядом с Лабиринтом, затем – на побратимов; после чего вдруг перехватил внимательный взгляд Терга и осторожно уточнил:

– Два дня?

– Точно, – лениво отозвался Тосс. – Был бы ты в форме, она бы ушла сегодня. Но вам дают время прийти в себя. Если не окрепнешь, то останешься тут – дожидаться ее возвращения и подыхать со скуки.

– По вам не похоже, что вы подыхаете, – вполголоса буркнул Лакр, исподволь изучая близнецов. И, особенно, их загорелые подтянутые тела, которые они не стеснялись демонстрировать ни пришлым, ни Тору с Хиш, ни Белке. Здоровенные, гады. Аж завидно! И где, интересно, она таких отыскала?

– Да, с Тором и Хиш не соскучишься, – сверкнул белыми зубами Крес, усаживаясь напротив. – Нас с братом едва хватает на двоих.

– Кто вы? Откуда знаете Бел? – полюбопытствовал Ивер. – Я так понял, вы давно знакомы, раз она доверила вам сына?

– Давно, – непонятно хмыкнули братья, как-то по-особенному ухмыльнувшись. – Мы еще под стол пешком ходили, когда она к Золотым заглядывала и интересовалась у отца нашими успехами.

Стрегон ошарашенно поднял голову.

– Куда заглядывала?! К эльфам?! Вы что…?

– Наш отец был охотником, – спокойно кивнул Крес. – И дед, и прадед. Почти весь наш род служит на границе Золотого леса – еще с того времени, как тут впервые появился хозяин. Эльфы, как известно, не больно-то жалуют гостей, но наши, в отличие от темных и светлых, не брезгуют услугами смертных. Вот и приглашают на охрану своих границ.

– Не понял, – озадаченно нахмурился Лакр. – Вы что, служите остроухим?

– Ну «служим» – не совсем верное слово. И не совсем им, если уж на то пошло. Правильнее сказать: мы сосуществуем по обоюдному согласию. Следим, чтобы Граница оставалась нетронутой, а оустроухие за это помогают нам во многом другом. С оружием, например…

Братья покосились на необычные клинки за спинами близнецов.

– Или с жильем. А еще обучают своему бою, если попросим, и дают возможность использовать эти знания с пользой: отлавливать вырвавшихся на свободу тварей и отправлять их обратно. За то нас охотниками и кличут.

Стрегон изумленно вскинул брови.