Криспин вдруг плотоядно ухмыльнулся и бросился в ближний бой. Чуя неладное, Вилсин попытался отпрыгнуть, но ноги что-то цепко удерживало. Отвлекая внимание врага, даже ценой ран, Криспин смог незаметно подкинуть бесцветный клей ему под ноги и привести на нужное место. В ловушку.

– О, коварный брат! – восторженно крикнул Вилсин.

Они сошлись накоротке. Чёрный меч изящно провернул мельницу и погрузился в левый бок Криспина. И тогда Криспин, бросив верное оружие, вбил когти обеих рук в подключичные впадины – слабое место их расы – и вырвал куски мяса. Вилсин инстинктивно попытался повторить его движения, но когти звякнули по крепкой облегающей кирасе, надетой под одеждой.

– Ах, да, я и забыл, – грустно пробормотал Вилсин. – Тёмные почему-то запретили её надеть…

В следующий миг его шея была разорвана, и голова покатилась по светлому камню ущелья, пятная его густой тёмно-малиновой кровью. Зажимая огромную рану, из которой струйками била кровь, Криспин похромал в сторону леса, бормоча:

– Баланс весов… баланс весов… ты идиот… какой же ты идиот… как и тот, как его… Провн… взвешивать злые и добрые… как сговорились… Маркус, мелкая сволочь, ты только не умирай там, я сейчас… сейчас уже…

На губах дамнос-ворта появилась кровавая пена.

Дамнос-ворт и Энни осторожно вышли из-за деревьев на плато. Лошадей они привязали у входа в рощу.

– Никого, – успокоившись, выдохнула тёмная эльфийка.

– Морок какой-то, – напряжённо сказал Вилсин. – Кажется, ясно слышал отсюда крики о помощи. Да и место вроде бы знакомое. Тебе не кажется?

Энни наморщила лоб, но через минуту отрицательно покачала головой:

– Нет. Точно нет. Смотри, это огромное дерево у самого обрыва – я бы точно запомнила.

– Это камнедрев, – Вилсин убрал меч в ножны и внимательней посмотрел на дерево. – Камнедрев ещё называют деревом клятвы. Иногда он прорастает сам по себе там, где дано обещание.

– Ему наверно больше тысячи лет! Такой огромный!

– Сложно сказать. Камнедревы растут немного иначе – ведь это волшебные деревья. Магия клятвы – таинственная магия. Они питаются ею, и чем сильнее давший клятву старается для её исполнения, тем сильнее рост дерева. Ему явно больше ста лет, но точнее определить невозможно. Сильный волшебник смог бы – но не мы.

– А ты бы не хотел стать сильным волшебником? – вдруг спросила Энни.

– Никогда не желал лезть в волшебство.

– Ты бы научился летать!

– Для этого мне надо было бы сравняться с Эпигоном.

– Зачем с ним равняться? – Энни захватила руками шею мужчины, привстав на носочки и вглядываясь в глаза. – Просто оставь его. Хватит с тебя боёв. Перейди под власть другого Владыки. Разве их мало? Элрик, Арфист, Кователь, Фьякан, Илла. Белый Пантеон. Владыки тёмных эльфов… Вилс, я так хочу повидать другие миры Хаоса. Но Эпигон не отпустит тебя. Ты мне нужен сейчас, а не через триста лет. Я… хочу семью.

– Я бы тоже этого хотел, – напряжённым голосом ответил дамнос-ворт.

– Дом. Наш с тобой. В тёмном лесу у скал. Откуда видны красная луна и магические острова в небе. Я долго выбирала. И я выбрала тебя. И никогда не откажусь.

– Если бы я согласился, – медленно спросил Вилсин, – ты была бы счастлива со мной? Скажи. Но подумай, прежде чем сказать.

– Думать не о чем, – Энни радостно зажмурилась и приникла головой к могучему плечу. – Я буду счастлива.

Криспин полз сквозь лес. Он смутно понимал, что опасности уже нет, и надо остановиться и перевязать рану. Но не мог. Ему хотелось удостовериться, что с Маркусом всё хорошо, что кэп Эдэйл уже привёл своих ребят, и сейчас знахари отряда основательно подлечивают коротышку. Наконец, впереди показался просвет – выход на плато. Криспин подтянулся и чуть выглянул из-за кустов. Полу-дворф сидел у края обрыва, весело потягивая вино из походной фляги. Криспин облегчённо вздохнул, сглатывая кровь.