С довольным смешком быстро вскакиваю. Каждое мгновенье на счету. Сейчас Иннуендо появится на круге возрождения, а круг – вот он, в нескольких метрах у меня за спиной. Ударит каким-нибудь заклинанием из Магии Воды или Воздуха, самые простенькие заклинания из этих магий у него должны быть, и все. Даже с посмертными дебафами его силы заклинаний хватит, чтобы опять отправить меня на перерождение. Я ведь тоже на дебафах, а мне и без них много не надо.

«Прыжок»!

Небольшой, всего на тридцать метров. Приземляюсь, разворачиваюсь и сразу же начинаю каст другого заклинания. Проходит чуть меньше трех секунд, и круг возрождения, а также пространство вокруг него диаметром в двадцать метров, накрывает «Ядовитое облако». Слабенькое, несмотря на то, что я попытался придать ему как можно большую концентрацию, но и такого вполне достаточно, чтобы маг с посмертными дебафами через него не прошел. Воин, раскачанный под танка, прошел бы даже под дебафами, а вот маг – нет. Магу придется ждать, пока облако рассосется, а рассосется оно никак не раньше, чем через час, а я так надеюсь, что и целых два часа это мое облачко продержится. Не будь на мне посмертных дебафов, Иннуендо здесь весь день до самой ночи проторчал бы.

Вот теперь можно спокойно отправляться к Пещере тысячи эх. Прием, использованный мною, стандартный, тысячи раз примененный, давно всем известный, но от этого не ставший менее действенным и актуальным. Не нашли пока что игроки методов против этого приема. Закупоривает точку возрождения качественно и надолго. На посмертных дебафах не пройдешь. Разве что только на круге оказался герой трехсотого уровня, а «Ядовитое облако» или «Огненное кольцо» поставил какой-нибудь нуб не старше сотого уровня.

Ему надо было с самого начала так сделать, а не глумиться надо мной.

– Я два раза на грабли не наступаю, я хороший ученик, – передразнил я Иннуендо и, развернувшись, прыжками, перемежаемыми небольшими пробежками, поскакал в сторону тропинки, на которой меня так некстати убил этот психованный маньяк. Обидчивый, злопамятный и самонадеянный.

Где-то за спиной раздавались какие-то возмущенные крики. Кто-то ругался. Говорил разные нехорошие слова. Грозился. Местью пугал. Ужасной и неотвратимой. Ха-ха-ха!

Где сейчас, интересно, Елена? Вернулась в Вавилон или решила в одиночку пойти в пещеру, выполнять свое задание? Надо проверить. Эта девчонка вполне могла сунуться в пещеру в одиночку. С нее станется.

До тропинки и места, где меня убили, оставалось всего ничего, когда я услышал громкие рыдания. Я замер. Прислушался и, определив направление, откуда доносился плач, осторожно двинулся в ту сторону. Подойдя почти к самой тропинке, я аккуратно отклонил в сторону заслонявшую обзор ветку и наконец увидел того, кто так громко рыдал, совершенно не заботясь о том, что на столь громкий звук могут сбежаться местные монстры.

Плакала Елена.

Она сидела посередине тропы и, периодически завывая, сквозь плач и всхлипы бросала упреки богам, поминая всуе даже своего любимого Галахада, Верховного бога Порядка. Перед нею лежало мертвое иссушенное тело, его лысая голова, скорее даже обтянутый сухой кожей череп, покоилась у нее на коленях. Мое тело, моя голова.

Вся эта картина была настолько пропитана горем, что, не будь я личем, я бы и сам, наверное, тоже пустил бы одну-другую скупую слезу. У меня и сейчас кадык как-то непривычно и подозрительно задергался, захотелось сглотнуть, но рот как-то вдруг неожиданно пересох.

Я осторожно опустил ветку дерева и сделал несколько шагов назад. Если я сейчас появлюсь рядом с ней, она может и не пережить такого удара. Забыла, дуреха, что я бессмертный.