Мужчина побежал в коридор, схватил с собой куртку, и выскочил из дома. Он не знал, где ему искать и поэтому остановился посреди улицы, на него потихоньку капал дождь. Как они говорили, сосредоточиться и, тогда ты почувствуешь, куда тебя направляют.

Но он в данный момент проваливается на первом этапе. Сердце его гулко стучало в ушах, заглушал уличные звуки, мужчина слышал только свое испуганное дыхание. Он не знал, куда бежать. Ладони вспотели от чувства безысходности, всё, чему его учили пошло к чёрту и только из-за того, что не мог обуздать свои эмоции. Нужно успокоиться. Сделать глубокий вдох и заставить себя почувствовать покой. Он дышал, глубоко дышал, но всё время озирался по сторонам, надеясь найти то, что заставило его нервничать. Никого. Дождь распугал людей.

Глубокий вдох.

Пазл пока не коснулся зла, но оно уже у него в руках, не решается его принять. Это хорошо, у него есть ещё шанс.

Уже стемнело, он промок, но не чувствовал ни холода, ни сырости. Мужчина бродил по темным улицам, ожидая. Но душевного равновесия не было и это мешало.

Ещё вдох. И он увидел. Чётко, в отражении капель дождя, высотный дом, девять этажей. Пазл живёт на пятом. Темная комната, он сидит под окном и смотрит на платок. Мужчина почувствовал жажду пазла, ощутил его безысходность, его борьбу. Но в этой борьбе он не выстоит. Нужно бежать.

Мужчина бежал к высотке, уповая на помощь добра, что оно придаст ему сил, но его покоя хватило только на образ в каплях. Он обязан успеть. Есть ещё шанс всё закончить, так и не начав, иначе затянется. Затянутся поиски, затянется борьба, многие погибнут во благо. Этого нельзя допустить.

Образ исчез. Мужчине стало больно дышать, лёгкие сковало тисками, тело стало свинцовым, и слабость свалила его с ног. Он упал на асфальт посреди тротуара, он не мог встать, его парализовало на миг. Опоздал. Пазл слился со злом, и оно защищало, пряча его. Теперь неважно, что будет дальше. Он знал, что будет борьба. Сейчас главное выжить самому.

Мужчина лежал, сгорая от боли в мышцах, ему хотелось слиться с прохладной асфальта, чтобы тот убрал жар в костях, но оставалось терпеть. Его учили владеть собой, но, видимо, он плохо учился. Что-то пропускал мимо ушей, или надеялся до конца, что не дойдет до крайней точки. Ему твердили, что получится всё смыть, и все кончится не начавшись. Он расслабился. Сам виноват, на кого-то понадеялся.

Он потерял счет времени, сколько он пролежал в темноте улицы, уже начал привыкать к параличу. По его щекам текли слёзы, это слабость, мужчина имеет в данный момент право на них.

Вдох. Выдох. Вдох.

Мужчина смог пошевелить рукой, дрожащими пальцами он стёр с лица слёзы, размазывая их по холодным щекам. Зубы выбивали дробь. Через пару минут поднялся на ноги и, пошатываясь, направился в сторону дома. Он весь промок до трусов, ему холодно, хотелось есть. Раз он встал, значит, ещё нужен, значит они ещё в борьбе. Только пазл сделал шаг первым.

Дома он тут же повалился на диван, в мокрой одежде, не разуваясь, ему хотелось спать. Слабость обняла его тело и впечатала в матрас дивана, мужчина тяжело дышал, пытаясь найти своё равновесие. Мрак комнаты не давал покоя, ему необходимо включить свет, озарить стены светом. Собрав все силы в кулак, он решительно поднялся и одним махом включил свет в комнате, стало легче.

Зазвонил его сотовый телефон, абонент не определен, но он знал, кто ему звонит. Может, не брать трубку, но тогда они придут к нему, а он хотел побыть один, хоть ещё ненадолго.

–Да.– хрипло ответил он. Сначала тишина в ответ, затем бархатный голос мужчины кротко сказал: