– Когда в последний раз ты пила?

– Пять минут назад, – засмеялась я, сжимая сильную руку, потому что его касания были чересчур невинны, чтобы удержать меня.

– А до этого? – немного серьезно, но расслабленно спросил Тоби.

– Кажется, – протянула я, стараясь вспомнить, – года два назад.

– Оу, – удивленно выдал он.

Только сейчас я заметила небольшую чёрную дверь, которая идеально вписывалась в боковую стену, рядом с которой находилось какое-то служебное помещение. Легко открыв ее, мы вышли во внутренний двор. Вечерний воздух захватил меня, будоража рассудок, но помогая с головокружением. Дворик был очень мал и окружён жилыми домами, так что солнечный свет сюда не попадал, но солнце все равно уже спряталось за горизонтом – его функцию выполняли жёлтые лампочки натянутые между деревьем, образуя святящуюся паутину. А под искусственным светом находился деревянный стол с двумя скамейками, а неподалеку стояли мусорные баки.

– Это тоже относится к бару?

– Нет, – произнес он, усаживая меня на скамейку. – Это внутренний дворик дома. Частая история для Парижа.

– А почему мы здесь?

– Тебе нужно подышать, потом все-таки придется вызвать такси.

– Чем оно тебе так не угодило?

– Это Париж, – сказал он так, как будто это было очевидно. – Тут обязательно надо обойти все, что возможно.

– А права у тебя есть?

– Нет.

– И ты не ездишь на такси?

– Нет.

– Ты странный, – серьезно сказала я так, как будто это была тайна, которую смогла раскрыть только я.

– Для меня – нет.

– Но я тебе говорю «да».

– Но для меня и ты странная, – заметил он, присаживаясь на противоположную скамейку. – Все зависит от точки зрения. Например, свои интересы и хобби я нахожу занимательными, но кто-то может подумать, что оно и драгоценной секунды не стоит, но для меня это важно.

– Ты думаешь, я странная?

– А ты не знала? – рассмеялся он, выпрямляя ногу в попытке достать что-то из кармана. Через секунду я увидела пачку сигарет. Мгновенная волна разочарования прокатилась по моему телу.

– Ты куришь?

– Иногда, – равнодушно пожал он плечами, поджигая белую сигарету красным пламенем. Непроизвольно скривившись, я отвернулась. – Тебе не нравится?

– Вопрос в том, почему тебе нравится?

– Это расслабляет.

– Самоубийство? – недоумевала я.

– А ты мастер осуждения, – скривился он, затягиваясь в очередной раз.

– Нет. Просто я не понимаю причину. Это же бесполезное действие, направленное на разрушение. Это деструктивно.

– А ты, значит, за логику?

– Мне нравится порядок.

– Хорошо. Это мило, но ведь именно из хаоса рождаются новые вещи, меняется мир и происходит что-то чудесное. Нельзя запланировать счастье, если что. Это тоже по сути хаос, а, пытаясь все структуризировать, ты лишаешь себя всего самого хорошо.

– Возможно, я и согласна с твоими словами, но это никак не вяжется с сигаретами.

– Сигареты вносят деструктивный элемент в мою жизнь, напоминая, что я смертен. Я создаю маленький хаос, держа в руках маленького убийцу, которым могу управлять. – Наклонившись вперед, он показал мне сигарету, устремленную вверх, и резкий запах ударил мне в глаза. Непроизвольные слезы потекли из глаз, и я отвернулась. – Ты отрицаешь саму жизнь, – бросил он, вставая и уходя на пару метров в сторону мусорки.

– Это неправда, – протестовала я, вытирая едва выступившие слезы.

– Тогда скажи мне, что ты недавно делала такого, что не вписывается в твои планы?

– Зашла сюда, – немного сердито огрызнулась я.

– Ах, – усмехнулся Тоби, туша сигарету об брусчатку и выкидывая окурок в зеленую пластмассовую мусорку. – Это верно. Это хорошо. Но, бьюсь об заклад, что ты уже пожалела.