И почему, в конце концов, нигде не сказано, что делать с Ансимовым и Моничевым?

Иосиф Григорьевич открыл свой блокнот и начал его листать. Он не мог решить, куда позвонить. Наконец, на странице с буквой «Б», выбрал наугад телефон. Ему ответили. Услышав голос, он слегка опешил и снова заглянул в блокнот. Чертовщина какая-то. Почему стал путать телефоны, всегда точный был?! Начальник ОБЭП быстро нашелся. Он сказал:

– Здрасьте вам, Давиденко моя фамилия.

– Привет, Григорьевич, как твоё драгоценное, драгоценное?

– Не дождешься.

Они разговорились. Собеседник Иосифа Григорьевича – Валерий Иванович – работал в одном из районных управлений ОБЭП. Это был открытый, компанейский, свой в доску парень. Немного ограниченный, прямолинейный и не признающий полутонов, часто попадающий впросак из-за своей несообразительности. Но он был очень надежный и добросовестный исполнитель, на него всегда можно положиться: такой не подведет.

Они поговорили о кадровых перестановках. Иосиф Григорьевич сообщил, что освобождается перспективная должность в уголовном розыске, и он может туда продвинуть Валерия Ивановича, для которого это будет повышение в звании и благоприятные перспективы. Тот горячо поблагодарил и запросто сказал, что по такому случаю организует баню. Иосиф Григорьевич улыбнулся, зная, что это будет за баня, и какой там будет личный состав – очень женский и очень личный. И вежливо отказался. Тем не менее, он был польщен – эти эмоции искренние. Он сказал:

– Запиши, Валера, адресок, туда надо будет съездить. Фирма называется «Доступная техника».

– Что они натворили, натворили?

– Торгуют бытовой техникой.

– И это все?

– Найдешь что-нибудь. Фальшивые сертификаты, незарегистрированная на территории Российской Федерации продукция, подложные приходные накладные.

– Кто будет виноват, виноват?

– Учредитель, кто ж еще? Рыхлый обрюзгший пиндос под названием Моничев.

Больше ничего объяснять не требовалось. Перед тем, как положить трубку, Иосиф Григорьевич сказал, что с него бутылка, и добавил:

– Давай, Валера, хлобукнем эту суконную сотню.

Закончив разговор, он снова заглянул в блокнот и громко расхохотался. Фамилия Валерия Ивановича была Зюбенко. Её всегда путали и писали в приказах «Дзюбенко». Дзюба и Дзюбенко – распространенные украинские фамилии, а вот Зюбенко – редкость. Валерий Иванович возмущался, и все время повторял: пишите без «Д», моя фамилия пишется без «Д»! Так его и прозвали: «БезДэ». Говорили: позвони «БезДэ»; вон, «БезДэ» идет, сходи к «БезДэ». По этой причине в блокноте он был записан не на букву «З», а на букву «Б».

Иосиф Григорьевич встал со своего места и снова прошелся. Нужно было принять важное решение, а он никак не мог собраться с мыслями.

Он знал тех троих, что были тогда в казино, знал, зачем они приходили туда в день убийства. Это были обычные житейские дела, совсем не криминальные. Но он чувствовал, что это имеет какое-то отношение к разыгравшейся трагедии.

Третьяков искал своего знакомого, Владимира Быстрова, служившего когда-то на Тихоокеанском флоте. Это была причина обращения Сергея Владимировича к начальнику ОБЭП. Он прибыл в Волгоград, позвонил своему знакомому, Малышеву Дмитрию Анатольевичу, местному военкому. Давиденко и Малышевы дружили семьями. Дмитрий Анатольевич попросил Иосифа Григорьевича помочь в этом вопросе – знал, что у того везде все схвачено, и это будет самый короткий путь. Очень был нужен Третьякову Быстров. С таким рвением обычно ищут должников. Или выслеживают неверных супругов.

Быстрова разыскали без труда. Он был раньше прописан в Михайловке, там жили его родственники. Некоторое время назад родители продали дом и переехали в Волгоград. В настоящее время Быстров живет в собственной квартире – тоже недавно купил. Третьякову передали оба адреса – родительский и домашний. Он отзвонился буквально в тот же день, сказал, что нашел своего товарища, все в порядке, вечером они встречаются в казино «Золотой Глобус». Оказалось, что они просто разминулись – Быстров звонил Третьякову во Владивосток, а тот уже улетел в Москву.