– Для начала немедленно отцепите меня от этой кровати! Где я вообще?

– В моей квартире, – спокойно ответил он. – Одной из них. И если ты не хочешь, чтобы эта кровать превратилась в дыбу, на которой я сначала оттрахаю тебя в своё удовольствие, а потом заставлю поорать от боли, ты сделаешь то, о чем я тебя вежливо попросил. Можешь начинать прямо сейчас.

 – Да я вообще не понимаю, о чем вы говорите! – голос сорвался на истерические нотки, и я снова забилась, пытаясь выдернуть руку из наручника. – Выпустите меня отсюда! На помощь!! ПОМОГИТЕ!!

Ректор оскалился в некоем подобие улыбки.

– Неужели ты думала, что я не предусмотрел такую банальщину? Тебя никто не услышит – ни одна живая душа. Можешь хоть обораться.

Так я и думала! Грёбаный маньяк! Маньяк и чудовище! Какими, однако, правдивыми оказываются слухи!

Неожиданно маньяк встал и обошел кровать, подходя ко мне с другой стороны.

– Да что я с тобой вожусь… – решительно произнес и схватил меня за обе ноги. Встряхнул, подцепил пальцами кромку штанин и, не расстегивая, потянул вниз. – Учти, если я найду метку раньше, чем ты сама признаешься во всём, будет только хуже.

Я настолько остолбенела, что поняла, что именно он делает, только когда джинсы оказались на уровне моих колен – слава богу, не зацепив и стащив в процессе трусики.

А выдавить из себя жалкое и беспомощное «что вы делаете», я смогла только, когда джинсы оказались выброшенными на близстоящее кресло.

Совершенно бесцеремонно Гордеев перевернул меня на спину и задрал на спине футболку до самых лопаток.

– Хмм… – прокомментировал, проводя по моему позвоночнику костяшками пальцев, заставляя меня вздрогнуть и поджать ноги. – Обычно метку ставят на спину… или…

Задумчиво он постучал по моему копчику и… о боже! одним легким движением стянул мои трусики на уровень бедер. Я зажмурилась, готовясь к худшему…  

Но ничего прям такого ужасного не произошло.

– Странно. И тут нет… – пробормотал ректор, похлопывая меня по ягодице. – Давай-ка осмотрим тебя полностью. И чего только не придет в голову этим Аспидам… кретины плоскоголовые… – продолжая недовольно ворчать что-то совершенно непонятное, бесстрастными и деловитыми движениями ректор стянул с меня футболку.

Еще раз. Ректор Гордеев. Стянул с меня… футболку! Пусть и оставил ее висеть на той руке, что была прикована к кровати.

Опомнившись, я дернулась, взметнулась вверх по кровати, встискиваясь в изголовье и поджимая колени к груди.

– Пожалуйста… Не надо… – всхлипнула, вся дрожа. – Не трогайте меня…

– Тогда говори. И покажи мне уже метку – я не понимаю, куда тебе её поставили, – лицо его вдруг озарилось идеей. – Ну конечно! Она у тебя там! На лобке! Или еще ниже, у самой… Я слышал, что сейчас так делают – чтобы сразу не нашли… Но я найду, можешь быть уверена…

Меня снова схватили за ноги и потянули вниз.

Тут я уже не выдержала – заорала, извернулась как могла, выдернула одну ногу из цепких объятий и изо всех сил лягнула господина ректора в грудь.

Не устояв на ногах, с глухими матерными ругательствами он обрушился на кресло рядом с кроватью и перевернулся вместе с ним на пол, явно ударившись головой.

Я совсем съежилась, желая превратиться в муравья, в букашку, в ничто, провалиться сквозь пространство и вывалиться в каком-нибудь другом мире, где нет пытающихся стащить с вас трусы ректоров, которые к тому же еще и жуткими узорами покрываются.

И тут до меня дошло, что напомнил мне узор, который я имела несчастье лицезреть на коже ректора Гордеева и у того типа в больнице.

Чешуя! Это была пятнистая змеиная чешуя!

Вдруг всё стало на свои места. Змеиная кожа, желтые, моргающие снизу вверх глаза… скрывающиеся под личиной человека ящерообразные монстры…