«Лев ни по обычным магазинам, ни по комиссионным не ходит, в ценах не разбирается. Если что-то заподозрит, то я скажу, что ошиблась, случайно завысила цену на каких-то жалких сто – сто пятьдесят рублей».
Ознакомившись со списком, Лев Иванович нахмурился.
– С покупкой шубы разве нельзя подождать до моего возвращения из командировки? – недовольно спросил он.
– Зима на носу, в чем я ходить буду?
– Мы в прошлом году купили тебе шикарное пальто с воротником из чернобурки. Оно что, уже износилось?
– Нашел что вспомнить! – возмутилась Нина. – Сейчас в таком пальто уже никто не ходит. В этом сезоне все шубы носить будут, а я в пальто останусь?
– Я не собираюсь гнаться за модой и смотреть, кто что носит, – жестко отрезал Лев. – Хочешь шубу – жди, когда я вернусь из Сургута.
– Лев, объясни, зачем ты вообще мотаешься по командировкам? – самым серьезным тоном спросила жена. – Я не вижу тебя месяцами, содержу дом в образцовом порядке, ни копейки лишней не расходую и никак не пойму: ради чего все это? Чтобы ты раз в году купил мне новую вещь? Не надо мне ничего! Мы начинали жить скромно. Пальто, в котором я с тобой познакомилась, в кладовке висит. Сейчас в нем стыдно выйти во двор мусор вынести, но если ты хочешь, то я буду его носить. Мне жить в бедности не привыкать, но у нас есть дочь. Она-то почему должна страдать? Лиля пошла в школу, у нее появились новые подруги. Представь, как они на нее посмотрят, когда классом пойдут в филармонию или на экскурсию? Ты хочешь, чтобы она хуже других выглядела? Лев, не ты ли клялся, что Лиля никогда не познает нужды, как ты в детстве?
– Извини, – примирительно сказал глава семейства. – Я никого не хотел обидеть. Сколько денег на все потребуется?
На другой день Лев Иванович снял в сберкассе тысячу рублей. Жена, пересчитав деньги, заверила:
– Приедешь – за каждую копейку отчитаюсь.
Лев Иванович поцеловал супругу в щеку:
– Пальто, в котором мы познакомились, выброси или маме на дачу отдай.
11
Вернувшись в Сургут, Карташов с головой погрузился в работу. Три месяца в командировке пролетели незаметно, два месяца дома – еще быстрее. Наступил апрель, необычно теплый в 1974 году. Проводив жену на работу в химчистку, Лев Иванович в первый раз после приезда домой вышел на лоджию покурить. На подоконнике стояла пепельница, полная окурков.
«Вот что значит остекленная лоджия! – удовлетворенно подумал он. – Окурки всю зиму пролежали и даже не пожелтели».
Затянувшись пару раз, Лев снова посмотрел на подоконник и заметил в пепельнице окурок сигареты «Стюардесса». Став хорошо зарабатывать, Карташов пристрастился к американским сигаретам и курил исключительно «Мальборо» или «Кэмел». Болгарские сигареты он не брал в руки уже несколько лет. «Стюардессу» Лев Иванович курил раз в жизни, студентом. Более отвратительного табака, чем в «Стюардессе», на его взгляд, не существовало. В Северном Казахстане как-то случился перебой с куревом, в магазине предлагали только папиросы «Беломорканал», сигареты «Лайка» и «Стюардесса». Знакомый казах нашел выход из положения – подарил Льву Ивановичу курительную трубку. Табак от сигарет «Лайка» на время заменил Карташову «Мальборо», но это было так давно, а окурок в пепельнице лежал свежий! Относительно свежий, не вчерашний.
Лев Иванович двумя пальцами достал из пепельницы окурок, внимательно рассмотрел. Остатков губной помады на фильтре не было, никотиновых точек – тоже. Начинающие курильщики не умеют держать фильтр сигареты сухими губами, и на нем проявляются характерные точки – следы прошедшей через фильтр табачной смолы. Осмотр окурка позволил сделать первый вывод: сигарету «Стюардесса» выкурил мужчина, знакомый с табаком не первый год. Когда это могло произойти?