В четверг Вика была выходная.
Я ехал один, день тянулся бесконечно, я добрался до Смоленской и с горя остался ночевать в машине прямо посреди полосы (пока я спал, передо мной влез джип).
В пятницу я проснулся от стука в стекло.
Это была Вика.
Мы снова занимались любовью, сходили в кино (пока горел красный), пили кофе из дурацких пластиковых стаканчиков.
«…загруженность московских улиц оценивается как высокая, глухо стоят Абельмановская Застава, Абрамцевская улица, Абрикосовский переулок, Авангардная улица, улицы Авиаконструктора Микояна, Авиаконструктора Миля, Авиаконструктора Сухого…»
Вместе мы дослушали список до буквы Д.
Потом Вика простилась и ушла.
Я долго еще сидел за рулем, улыбаясь и слушая названия то знакомых, то абсолютно неведомых мне московских улиц.
Через неделю мы были на Варшавке, вручили нашу срочную бандероль и еще через две вернулись обратно на Сокол, уже женатыми.
– Надо же, – качала головой Викина мама, – как вы быстро все обтяпали! Ох-хо-хо, детки, детки, как все быстро! Я принимался ее утешать, а Вика улыбалась, осторожно приложив узкую ладонь к своему теплому фланелевому животу.
Тайна имени
– Мы нашли семью Великого Воина, повелитель.
– Наконец-то. Он уже появился на свет?
– Он пока еще в самке.
– Покажи.
В голографической проекции отображалась московская кухня. Пузатая молодая человеческая женщина приняла чашку, отхлебнула и продолжила разговор:
– Или Евгений, или Максим. Но не Виктор, нет…
– А если девочка?
– Это мальчик. И его будут звать Максим.
Темный властелин нахмурился.
– Какова тайна имени Максим?
Придворный прорицатель пошевелил щупальцами.
– «Названные именем Максим упорны в достижении цели, дальновидны и мудры, но расточительны и импульсивны. Их слабое место – селезенка, число – семь, минерал – асбест…».
– Семь? – повелитель выпустил желтый пар и хлопнул прорицателя по спинным плавникам. – Если поторопимся, наш флот достигнет пределов Млечного Пути в эпоху асбеста. Готовьте галактический крейсер! Мы выдвигаемся немедленно!
– Мне не нравится Максим. Дядя Максим был пьяницей. У нас в институте был Максим Петрович, и на него уронили рулон фторопласта.
– И что?
– Ничего. Костюм новый испортили. Я против Максима. Если выбирать – лучше Евгений.
Женщина запахнула халат и задумчиво покачала головой.
– «Евгении добры и наделены сильным характером, но уязвимы перед магией воды и соединениями серы. Их минерал – керамзит, число – 115, дерево – бузина…».
– Бузина?.. Хм… Число наших жертв будет велико. Война неоправданна, отзовите крейсер.
– Знаешь, как Евгения будут звать в школе? Жендос. Ты хочешь, чтоб твоего сына звали Жендос?
– А как тогда?.. Может, Егор?..
– «Все Егоры красноречивы и терпеливы, одарены талантом к перевоплощению, но бессильны перед плазмой…».
– Готовьте крейсер! Мы выдвигаемся немедленно!
– Один Егор нам тут встроенный шкаф задом наперед собрал… Тогда уж лучше Георгием.
– Я сегодня ехала в лифте с Георгием Ванесовичем из шестьдесят седьмой, от него так пахло хорошо!
– «…Заболевания таза и белая горячка…».
– Два крейсера!
– Мама, но он же хач! И потом не забывай про дядю Гогу из Воронежа!
– Об этом я не подумала!
– Может, Евгением, все-таки? Почему обязательно Жендос?! Женя… Женечка…
Чаша весов, на которых взвешивается будущее галактики, вновь качнулась в сторону победы людей.
Темный Властелин насупил жаберные щели и пустил красный пар.
– Отзовите крейсер. Земляне будут слишком сильны…
– Тут написано, что Евгении добры и наделены сильным характером…
– Дай-ка… Керамзит?! Твой отец чуть почки не посадил на керамзите! Евгением – только через мой труп!