«Моя», – только и успел подумать Гидеон.

Чувственная волна с головой накрыла его, и он изверг семя ей на живот. Наверное, стоило сделать это в сторону, но в то мгновение ему было уже не до этого. Да и, говоря по правде, мысль о том, что они соединены теперь еще и этим, грела ему душу. Мутная клякса на животе Скарлет представлялась в его глазах чем-то вроде клейма собственника. «В конце концов, это справедливо, – решил Гидеон, – ведь частица ее попала внутрь меня – в рот, в кровь, в каждую клеточку. Пускай что-то мое будет если не в ней, так хотя бы на ней».

Опорная рука подломилась, и Гидеон упал на Скарлет. Силы покинули его, руки и ноги отказались повиноваться. Воздуха не хватало. Все, на что воин в это мгновение был способен, – вновь и вновь переживать случившееся: вздохи, звуки, вкус, ощущения. «Наверное, – думал Гидеон, – Скарлет сейчас испытывает то же. Ее мысль течет лениво, сердце обмякло». Мужчина не сомневался: если он сейчас спросит ее о чем угодно, то получит искренний ответ.

– А ну-ка слезай с меня! Чего развалился? – воскликнула Скарлет и спихнула его.

«Минуточку… – вынырнул Гидеон из счастливых раздумий. – Что?»

Немного озадаченный внезапным отпором, воин перекатился на спину и стал лениво наблюдать за Скарлет. Тени вокруг нее рассеялись, крики смолкли. Она поднялась и решительно направилась к побулькивающему источнику. Взгляд Гидеона упал на татуировки, но из-за темноты их было сложно рассмотреть.

«В следующий раз, – проползла в голове рассеянная мысль, – я покрою поцелуями эти татуировки».

Обнаженные ягодицы, округлые, упругие, будто созданные для того, чтобы их щупать, призывно белели в темноте. Их Гидеон как раз видел прекрасно. И на ум ему приходило лишь одно слово: «совершенство».

«Почему я их не погладил?» – удивился он.

Скарлет молча зашла в воду, погрузилась в нее по плечи и только тогда наконец повернулась к нему, избегая, впрочем, смотреть в глаза.

– Ты… очень медленно пришла в себя, – сказал Гидеон, садясь и запустив руку в и без того всклокоченные волосы.

– А разве было после чего приходить в себя? – едко отозвалась Скарлет.

Гидеон вытаращил глаза, едва не задохнувшись от обиды и возмущения. «Что она такое говорит? – спрашивал он себя. – Ей не понравилось? Демон, как всегда, молчит, но и без него ясно как божий день: она нагло лжет. Скарлет получила огромное удовольствие. Извивалась, кричала. Умоляла, черт возьми, не останавливаться!» Рыча, воин вскочил, но тут же приземлился назад, сделав вид, что потерял равновесие, тогда как на самом деле у него попросту подкосились ноги.

«А вот я еще явно не пришел в себя…» – раздраженно подумал он и резким движением содрал с себя то, что осталось от футболки, стянул брюки к лодыжкам. «Вот блин! – пронеслось в его голове, и гнев исчез. – Ботинки! Я не разулся. Это была наша первая близость, а я забыл снять ботинки. Что я за герой-любовник такой после этого?» В сторону полетел сначала один ботинок, а затем и второй. Гидеон осторожно поднялся, снова едва не упав, и высвободил ноги из джинсов. Отцепил оружие, в изобилии закрепленное на его теле. И только тогда, нагой, пристыженный из-за промаха с ботинками, последовал за Скарлет к источнику и сел возле нее. Над поверхностью воды клубился пар. Теплая вода приятно обняла его уставшее тело.

– Что ты делаешь? Тебя никто не звал, – возмутилась Скарлет и отодвинулась от Гидеона, насколько позволяли размеры крошечного источника.

Он с достоинством выдержал испепеляющий взгляд прекрасных глаз, которые опять стали черными.

– Между прочим, я мог доставить тебе гораздо меньше удовольствия, – проворчал он. – Где мое «проклятье»?