– Итак, Питер как дела у тебя с торговлей?

– О, мой Светоч! Мне пришлось отказаться от дел с мятежными колонистами – слишком уж стал силён да многочислен теперь там королевский флот, наши договорённости было просто невозможно соблюдать. Да и граф Чатам120, после гибели своего любимого среднего сына совсем выбыл из игры, а он был моим постоянным покровителем в русских делах. – виновато забубнил купец.

– Да, глупая история вышла с этим мальчишкой. – скривился сэр Чарльз, – Чёрт угораздил этого Уильяма-младшего оказаться возле Кромфорда121, ребята не знали, кто это в экипаже. Случайность, Питер, так бывает.

– Да, мой Светоч, но мои доходы…

– Ты хочешь давать мне меньше денег? – голос сэра Чарльза приобрёл злобные нотки, – Ты хочешь лишиться своей торговли? Мне будет это сделать несложно…

– Что Вы, о мой Светоч! Я знаю своё место! Просто я умоляю помочь мне в открытии новых путей для заработка! – скулил Питер.

– О чём же Вы просите, Питер? – уже спокойнее спросил его собеседник.

– Не откажите, мой Светоч, дать мне возможность заработать на торговле с Ост-Индией! Я могу приносить сильно больше, если чуть подвинуть Компанию122 хотя бы в торговле с Китаем и Персией!

– Вы с ума сошли, Питер? Есть ли ещё более любимое дитя Британии, чем Компания? И Вы мне предлагаете покуситься на него?

– Ну, мой Светоч, Вы же скоро войдёте в Парламент, и Ваше могущество вырастет! И, может быть, тогда? – умоляюще ныл голландец.

– Возможно-возможно, Питер, но этого не произойдёт в ближайшем будущем! А мне нужны деньги! Наше святое дело нуждается в средствах! – патетически воскликнул предводитель тайного общества.

– Конечно, о мой Светоч! Но где же мне найти доходы?

– Хорошо! Я дам тебе торговлю с Барбадосом123. Рекомендательные письма получишь у моего секретаря завтра. Деньги привезёшь мне в срок!

– Конечно, о мой Светоч! – и голландец, низко склонившись, стал пятиться к выходу.

Сев в коляску, Питер задумчиво откинулся на сидении. Уже отъехав на порядочное расстояние от поместья, он, хмыкнув, прошипел себе под нос по-русски:

– Барбадос он мне дарит! Святое дело! Поместье ты себе отгрохал на наши деньги, грабитель! Что же мне делать с этим Барбадосом, а?

⁂⁂⁂⁂⁂⁂

Летом, наконец, Грейг разобрался с ситуацией на Чёрном море. Он как-то позабросил дела, сосредоточившись на новых кораблях, тренировках экипажей, а его начальник канцелярии, и, по сути, один из первых помощников, Мартын Фондезин124, показал свою полную неспособность выполнять возложенные на него обязанности и помогать приказному главе следить за делами.

Получив внушение от меня, Самуил Карлович отправился на Чёрное море, где раздал всем сёстрам по серьгам: командующим флотом назначен был Федот Клокачёв125, Сенявин был отправлен на строительство Николаевской верфи и организацию кораблестроения, к чему он имел способности и желание. Прочих же адмиралов, которые устроили местнические споры и форменную неразбериху, Грейг предложил отправить в отставку, я-то нисколько не возражал – ему виднее.

Особенной похвалы от Самуила Карловича удостоился капитан Фёдор Ушаков, который, по мнению Сенявина, был незаменим в борьбе с чумой, стал правой рукой адмирала в наведении порядка, а затем прекрасно исполнял функции начальника над портом Очакова. По ходатайству своих командиров Ушаков за заслуги свои представлен был к ордену Святого Иоанна, причём сразу двух степеней.

Также Грейг рекомендовал назначить отличившегося капитана начальником Порта Херсонес, который он и должен быть построить. Такая награда и повышение для молодого ещё моряка были вполне заслуженными по мнению целых двух адмиралов, а уж я-то, памятующий о том, кто такой был в моём мире Фёдор Фёдорович, ничуть этому не препятствовал.