Ария наотрез отказывалась расставаться с коллекцией перьев, позолоченными закладками, держателями для мела и разноцветными чернилами. Вот их она упаковывала особенно тщательно, заворачивая каждую баночку в тряпицу, — еще разобьется во время прохода через портал.

— Ари, ты не с того начала.

— Думаешь, перья тоже завернуть?

Я тяжело вздохнула и полезла в её шкаф. Ботинки! Арии нужна была теплая обувь и одежда. Это здесь, на юге империи, климат круглый год был мягкий, зимы малоснежные, а лето — прохладным, а в Карагате даже сейчас в горах лежал снег.

Ботинки обнаружились под стенкой, туда же был засунут мешок с шерстяными штанами и теплая кофта. В начале года нас возили на экскурсию в предгорье — полюбоваться на настоящую метель, чтобы мы потом могли создать собственную, уже иллюзорную.

— Надевай! — Я бросила Арии вещи.

— Разве в Карагате холодно? — До Арии все доходило с огромным опозданием.

Я подозревала, что отчасти проблема крылась в успокаивающих каплях, которые она принимала на ночь, чтобы не видеть вещие сны.

— Холодно! Все, что напялишь, — то и твое, — буркнула я и поспешила в комнату Миранды.

Эх! Намекнуть бы девочкам, что в Карагате у них вряд ли будут отдельные покои.

Миранда еще и не начала собираться, она составляла список. Это была длинная инструкция для приходящей служанки. Три раза в неделю в академию заглядывали девушки из города, чтобы помочь нашим неумехам с бытовыми мелочами вроде оторванной пуговицы или дырки на чулке. Бытовую магию в школе не преподавали, обслуживающего персонала не было, вот и приходилось выкручиваться.

— Ты чего расселась?! Вам же полчаса на сборы отвели!

— Я на прошлой неделе два платья в прачечную сдала, ещё надо не забыть забрать пару туфель у обувщика с Цветочной улицы и отдать в ремонт сережки с янтарем. На одной застежка сломалась. — Миранда переставила коробочку с серьгами на видное место.

— Какие туфельки? Какие сережки?! Ты вещи собирать думаешь?

— Так я уже. У двери посмотри, — она вяло махнула в сторону модного саквояжа, больше напоминающего дамскую сумочку.

В такую не сунешь ничего существеннее сменного комплекта белья и скромного набора косметики.

— Если планируешь все купить на месте, то не рассчитывай на привычный ассортимент в лавках Карагата.

— Я не задержусь в этой дыре надолго, — с улыбкой парировала Миранда, не прерывая составление списка.

— Уже переговорила с папой?

— Угу. Он уверен, что это ошибка. Все в курсе, что из нашей школы уже давно никого серьезнее придворных иллюзионистов и столичных декораторов не выпускают. Динара, будь реалисткой: где мы, а где боевые маги Карагата. Это же будущая военная элита. О какой совместной отработке навыков может идти речь?

Ни о какой. Боевики размажут иллюзионистов по стенке в первую же секунду тренировочного боя, исключительно для того, чтобы под ногами не путались. С какой стороны ни глянь, распоряжение о совместных учениях выглядело очень странно.

— Твой отец уверен, что наш главнокомандующий слегка так перепутал? Возраст уже не тот. Склероз крепчает, маразм где-то рядом.

Миранда с удивлением посмотрела на меня, а потом захохотала в голос.

— Какая милая характеристика для Первого паладина Мрака.

— Тоже мне Первый паладин, из него песок давно сыплется, — фыркнула я.

— Лорд Адамант Вэриан Льен был наставником нашего императора, — с заметным восхищением произнесла Миранда.

— Я и говорю, давно живет.

О лорде Льене я была наслышана от отца, и высказывания эти были не самые лестные. Папа называл Адаманта Льена упертым, злопамятным сукиным сыном, не способным идти на малейшие уступки. В армии его обожали, зато министрам и дипломатам хотелось удавиться, когда долговязая фигура черного паладина возникала на пороге зала заседаний. Он являлся всегда внезапно и был способен за считаные минуты разрушить то, что создавалось не один месяц. Самое скверное — император прислушивался к своему бывшему наставнику и позволял тому совать свой породистый нос во внешнюю политику.