Вся идея с нашим переселением в башню — дело пакостливых лап ведьмы и принца. А уж на своей территории Кикируся совсем оторвалась, доводя нас до дикой головной боли, чтобы мы не способны были учиться вообще и всячески это демонстрировали магистрам.

«Убью кого-нибудь!» - скрипела я зубами, слушая ее откровения. Вот только этот синеглазый пройдоха появится... Где он кстати?

– Вот, всё как на духу, – поклялась Кикируся. – Ты только Дьярушке не говори, что я чистосердечно покаялась, а то он обидится.

А глаз-то как хитро блестит! Уууу, заразы! Но лучше этой осведомленной и пронырливой бабки мне никого не найти для своих целей.

«Богиня, что скажешь?» – вежливо поинтересовалась я у высшей инстанции. Лойт хихикнула. Они боги, им можно. Развлекаются за наш счет.

Так как прямого ответа, как всегда, не последовало, пришлось самой скрипеть мозгами, в которые словно палки кто вставлял (или спицу?) — так медленно ворочались мысли.

Предположим, бабка не враг принцу, и он ей доверяет, раз совместные махинации они тут с размахом проворачивают. И за любимца она горой — вон как в меня вцепилась. Принц специально ее натравил, чтобы все вынюхала, что я ему не рассказала.

Довольнёхонькая Кикируся уставилась на меня в ожидании ответной откровенности. Ну, темные, все они тут! Нагадят, признаются, если станет выгодно, а мы будь благодарны!

– Вы ведь не оставите меня в покое, если не признаюсь, да? – спросила я. Старуха радостно закивала. – Я скажу, зачем меня отправили в Академию Тьмы учиться. Потому что богине стало известно: именно здесь маскируется под темного студента светлый маг и мне надо его найти и наказать именем богини, потому что задуманное им преступление оскорбляет ее. Как вы понимаете, заявить об этом Темному трону мы не могли, потому приходится действовать тайно.

Бесцветные глазки Кикируси вдруг сверкнули, как стёклышки.

– Ах ты ж! Вот врать-то! – гневно засопела она, уткнув в бока кулачки, но не выпустив вязальный инструмент. – Да какое дело Лойт до белого волка среди черных, даже если и затесался кто? Что она суется всюду, эта изменщица извечная?! Всем пакостит, и белым, и черным! Правду говори! – и ведьма со всей силы воткнула спицу в клубок.

Я успела заметить, как густая тень в углу дернулась, на миг обрисовалось крыло с встопорщенными перьями. Но мне было уже не до странностей.

Сердце пронзила острая боль. Вот и пытки начались.

Я с трудом отвела магический удар. Села, сцепила руки в кольцо на коленях. Слабенькая, но защита. Второй удар не будет неожиданностью.

– Правду, так правду, – вздохнула. – Ты же знаешь, что богиня Лойт — защитница невинных дев, но Темный трон не дает ей выполнять предназначение в Тархареше. Мольбы оскорбленных девушек богиня слышит, но не может придти им на помощь, и это ее мучает. Насильники остаются безнаказанными.

– И что? Это Темная страна, деточка, – пожала плечами старуха. – Тут либо сама себя защищай, либо мсти так за малейшее, чтобы и мысли не возникло о большем. Слабым тут не место, и рассчитывать на чужую помощь, да еще твоей лживой богини, будет только полная дура, а таких не жалко. Академия тут при чем и наш принц? Или богиня посчитала его насильником и решила наказать?

Тут я не удержалась, но старалась не коситься на тень в углу:

– Знала бы ты, сколько слышит богиня девичьих проклятий и просьб о мести вашему принцу за разбитое сердце, не удивлялась бы! Но насильником его, пожалуй, не назвать. Бессердечная скотина, бесчестный соблазнитель, беспринципный сердцеед. А таких Лойт не часто наказывает, увы.

– А чего ей таких наказывать, коли у самой Лойт рыльце в пушку? Вот я и говорю: твоя богиня — стерва и чудище, похлеще Темного властелина. Не зря белые ее тоже прокляли и изгнали отовсюду. А ты ее жрицей мечтаешь стать!